Парни из легенды - страница 33

Авиационная разведка давала гитлеровцам полные данные о наших силах и оборонительных позициях. И, почувствовав свое численное превосходство, фашисты сразу повели себя нахально и дерзко. Мы отвечали военной хитростью, смекалкой и, конечно, мужеством.

…По песчаной проселочной дороге мчатся три фашистских мотоцикла с колясками. На мотоциклах — пулеметы. За ними два танка, за танками три бортовые машины с пехотой. Эта дорога на участке обороны роты лейтенанта Ходжаева. А рота с одним орудием и двумя минометами занимает оборону по опушке леса, почти на километр. Дорогу перекрывает один взвод автоматчиков и орудие.

У фашистов расчет такой: мотоциклы и танки с ходу ведут огонь по нашей обороне. Если даже один танк и грузовик будут подбиты, второй, с пехотой, тараном прорывается через заслон и выходит в наш тыл.

Лейтенант Ходжаев улыбается. Улыбается потому, что возможный план противника он продумал заранее и построил оборону совсем по другой схеме. То, что гитлеровцы считали огневой позицией орудия, было ложной позицией. И стояло там не орудие, а макет — бревно. Орудие же было выдвинуто вперед и в сторону от дороги. Впереди ложной позиции взвода были замаскированы подвижные мины и два ручных пулемета.

И прошел этот бой не по плану наступающих, а по плану лейтенанта Ходжаева.

Мотоциклисты и танки с ходу открыли огонь по ложным позициям. В ответ им из леса затрещали только автоматные очереди. Еще больше обнаглев, фашисты стали углубляться в лес. В это время под головным танком взорвалась подтянутая на тросе мина, а артиллерийский снаряд разнес кузов передней машины. Следующим выстрелом артиллеристы разбили замыкающую машину. Оказавшийся между двух огней второй танк не сумел сманеврировать и тоже был подорван подвижной миной.

Бой длился около четырех минут, Из колонны наступавших фашистских вояк спаслось бегством десятка полтора солдат и каким–то чудом вырвавшийся из зоны огня мотоцикл.

В эти же дни на участке соседней части взвод «тридцатьчетверок» остановил 12 гитлеровских танков, навязал им бой и вышел победителем.

На плацдарме нам было нелегко. Мы не могли даже по–настоящему зарыться в землю. Верхний слой — сыпучий песок, а копнешь лопатой на два–три штыка в глубину — выступает подпочвенная вода. А враг все стягивает против нас свежие части, все чаще переходит в контратаки. Местами ему уже удалось потеснить нас. Разведка сообщила, что в район Оглендува прибыла новая танковая часть СС. Танки тяжелые, два эшелона. Большего разведчикам узнать не удалось: район выгрузки и сосредоточения танков усиленно охранялся. Командир корпуса предупредил, что нам, вероятно, придется в самое ближайшее время встретиться с новой ударной силой врага.

Вот и все, что мы знали. И ждали, готовились к этой встрече.

Снова и снова развертываем карты, изучаем и оцениваем рельеф местности; ползая по переднему краю обороны, стараемся понять, в каком именно месте враг будет наносить удар. И, конечно, всех нас интересовал, можно сказать, мучил вопрос: что за сюрприз подготовили нам фашисты в Оглендуве? Комбриг да и я, наверное, чаще чем следовало напоминали командирам подразделений:

— Главное — тщательная разведка, бдительность, готовность к бою.

Вечером 12 августа на участок, где ожидался удар противника, подошли каши корпусные артиллерийские части. В район переднего края обороны были выдвинуты танки засады. Танк младшего лейтенанта Оськина ближе других оказался к лощине и несколько сбоку от выхода из нее, на скошенном ржаном поле. Приказав экипажу сколько можно окопать танк и замаскировать под копну ржи, Оськин пошел на рекогносцировку. Впереди в справа простиралось равное поле с копнами ржи. Кое–где хлеб еще не был скошен. Почва все такая же песчаная, сыпучая. А вот и та самая лощинка, что обозначена на карте. Из нее и следует ждать появления врага.

Хорошая позиция, решил Оськин. На выходе из лощины «тигры» и подставят под выстрел свои борта! Ночью почти без перерыва со стороны Оглендува доносилось рычание «тигров». А на рассвете над полями поднялся густой молочно–белый туман. Медленно наплывая со стороны реки, он окутывал, скрывал все: и лощины, и дороги, и леса… Казалось, что фашисты только этого и ждали. Со стороны их позиций стал нарастать могучий рев танковых моторов. Но никакой стрельбы! Никакой артиллерийской подготовки!