Неприятные воспоминания о том вечере померкли, в памяти остались лишь два образа — темноволосый грек и его белокурая дама. В одной старой газете Чармиан нашла статью о мадам Петерсен. Ее называли законодательницей мод Парижа, и хотя у нее было имение близ Стокгольма, зиму эта дама предпочитала проводить во французской столице.
Чармиан часто думала, как развивались дальше отношения мадам Петерсен с Алексом, как скоро они помирились. Возможно, они вместе уехали от августовской жары на север на родину Хельги. Мысль о том, что они гуляют вместе по сосновым лесам Швеции и купаются в прохладных озерах, отзывалась в сердце девушки сладкой болью. Она ставила себя настолько ниже их, что даже не смела ревновать, просто восхищалась ими, как божествами, прекрасными и недосягаемыми. Иногда по вечерам, когда Чармиан открывала в своей комнате огромный старинный гардероб, чтобы достать какое-нибудь платье, ей на глаза попадалась «Греза» в пластиковом чехле. Девушка привезла с собой все свои пожитки, потому что знала, что после отпуска уже не вернется на Рю-Жозефин. Она нежно трогала шифон, ведь это платье оставалось единственным зримым доказательством события, которое чем дальше тем больше казалось ей нереальным.
Возвращаясь однажды после обычной прогулки к реке, Чармиан с удивлением увидела, что к дому едет большой серый автомобиль. Девушка была уже у ворот и поспешно уступила дорогу машине. И тут ее сердце чуть не выпрыгнуло из груди. Где она видела этот роскошный лимузин? Она тут же одернула себя — на свете множество серых лимузинов, а мысли об Алексе сделались настоящим наваждением. Это безделье и дремотная атмосфера сказочного поместья навевают сны наяву. Скоро она вернется в Париж, начнет работать, и все сразу встанет на свои места.
Чармиан так и стояла на посыпанной гравием дорожке. Ее стройная фигурка в зеленых льняных брюках и блузке-безрукавке четко выделялась на фоне серой стены, окружавшей сад. Открытые руки девушки были покрыты легким загаром, светлые волосы охватывала зеленая лента. Когда машина проехала мимо, Чармиан подумала, что если в доме будут гости, ей лучше проскользнуть в дом через черный ход и привести себя в порядок. Но насколько ей было известно, в этот день гостей не ждали.
Вместо того чтобы ехать дальше, машина вдруг притормозила, развернулась едва ли не на газоне, приблизилась к девушке и остановилась чуть не у самых ее ног. Чармиан буквально остолбенела, когда дверца открылась, и перед ней предстал человек, сидевший за рулем. Девушка поначалу решила, что у нее начались галлюцинации.
— Значит, я не ошибся, — раздался голос, который она уже не чаяла когда-нибудь услышать. — Это же дублерша Алтеи! Но, та petite, что вы здесь делаете?
Без шляпы, с волосами, растрепанными его нетерпеливой рукой, Алекс сейчас выглядел, если не как лорд Байрон, то как один из его героев — Корсар или Дон Жуан. На нем была белая шелковая рубашка с короткими рукавами и серые брюки; шея была повязана цветным платком. Лицо Алекса было совсем таким же, каким Чармиан запомнила его, только более загорелым, и глаза все так же пристально смотрели из-под черных бровей.
Поняв наконец, что это не игра воображения, Чармиан постаралась казаться невозмутимой и сдержанной. Вздернув подбородок, она произнесла даже с некоторым вызовом:
— Я гостья семьи Себастьенов.
— Вот как? — Алекс был удивлен. — А я и не знал, что вы знакомы с блистательным Леоном и его очаровательной женой. Вы мне об этом ничего не говорили.
— А разве была причина говорить об этом? — Чармиан не хотелось признаваться, что когда они ужинали, она и мечтать не могла познакомиться с Себастьенами.
— Не было, — согласился он. — Просто, если бы я знал, что у нас с вами общие друзья, я бы уж, конечно, постарался растопить лед между нами.
— Я и не заметила, что между нами был лед. — Чармиан нарочно провоцировала его. Она не хотела, чтобы он догадался, как ее смутило и взволновало его неожиданное появление.
— Не заметили? — Легкая усмешка тронула его губы. — Я же помню, как упрекал вас, что вы все время молчите.
