Славе не оставалось ничего другого, кроме как взять книгу, открыть её, прочитать название. «Мастер и Маргарита». Он пожал плечами, будто говоря: «Ну ладно, сойдёт».
— Хотя бы часик почитай. Потом, так уж и быть, попрошу папу пустить тебя за компьютер.
— Я бы хотел погулять немного.
— Ты время видел?
— Вечерняя прогулка способствует здоровому и крепкому сну.
— В общем, почитай книжку. Потом посмотрим. В магазин сходишь, если что?
— Конечно.
— Ира, чего ты парню опять мозги паришь? Пусть отдыхает. Лето ведь. Чего ты орёшь на него? — на подмогу запоздало явился Славин отец.
— Никто не орёт. Пусть сидит и читает Булгакова.
— Ну и славненько.
Отец, удостоверившись, что всё «славненько» свернул в туалет.
* * *
Слава покорно сел читать книгу.
Очередная мамина вспышка придирок и скандалов на ровном месте закончилась. Он уже давно к этому привык, но всё равно не мог держать свой язык за зубами и не накалять обстановку. Он даже понимал, что иногда маме необходимо было выпустить пар. Правда, не совсем понимал, почему этот пар нужно выпускать именно на него. После подобных сцен мама возвращалась к нормальному состоянию, становилась добра и даже пыталась сгладить вину, наперекор своей тираде. И чаще всего сглаживание вины превращалось в откуп. Слава чувствовал, что если его и впрямь отправят в магазин за какой-нибудь несуразной мелочёвкой, то вся сдача достанется ему. Приятная перспектива, сулящая приятный завтрашний вечер.
Книжку он сперва не то, чтобы прямо читал, скорее скользил глазами по строчкам, но вскоре и сам не заметил, как увлёкся чтением и даже никотиновая тяга отошла на второй план.
— Славка, пойдёшь за компьютер или выключать?
— Выключай, — машинально ответил отцу Слава. Короткие диалоги с отцом стали обыденностью. У отца всегда было очень много работы, даже виделись порой редко. А в такие вечера, как сегодня, вместо совместного времяпрепровождения, выбирали отдельное времяпрепровождение: каждый за своим делом. Славу это напрягало. Отчуждённость отца к нему и взаимная его отчуждённость к отцу. В недалёком детстве, когда его спрашивали, кого он больше любит, маму или папу, Слава всегда с уверенностью отвечал, что папу. Слишком много счастья выпало на их общие часы в прошлом. Теперь Славин отец стал кем-то вроде лучшего друга детства, который вдруг переехал в другой город и исчез из твоей жизни. Но этот переехавший друг по-прежнему оставался твоим отцом, живущим с тобой под одной крышей. Слава старался об этом всерьёз не задумываться, принимая новые отношения с отцом как нечто должное его взрослению.
Слава увлёкся «Мастером и Маргаритой».
— До сих пор читаешь? Вот молодец! Допоздна только не засиживайся. Хорошие книги нужно читать медленно, растягивая удовольствие, а не глотая за пару вечеров. — Вновь на пороге его комнаты, распахнув закрытую дверь, возникла мама. На этот раз в своей длинной старомодной ночнушке, которая всегда раздражала Славу. Его матери не было и сорока, а подобный наряд прочно ассоциировался у Славы с ветхими, воняющими старостью бабульками.
— Угу. Вы что, уже спать собрались? Давай, я в магазин схожу?
— Ты чего, время-то видел? Первый час ночи. Завтра утром сходишь.
— Хочу прогуляться, подышать свежим воздухом. У нас круглосуточный магаз в трёх минутах ходьбы.
— Вот завтра и сходишь.
— А что купить-то надо?
— Хлеба, яиц, сыра. Ничего такого, чтобы ночью по магазинам шарахаться.
— Яиц, говоришь? Хочу яичницу на завтрак. Я мигом: одна нога здесь, другая там.
— Ну иди, чёрт с тобой. Телефон с собой возьми.
— Сколько денег взять?
— Возьми тысячу. Так уж и быть, сдачу можешь оставить. Исключительно в качестве поощрения твоей заинтересованности литературой.
— Спасибо, мам! Спокойной ночи.
— Дуй уже, спокойной ночи. Пока не услышу, что возвращаешься, спать не лягу.
— Да-да.
* * *
Ночной воздух встретил Славу ароматом свежести после небольшого дождя, благоуханием цветов из клумбы прямо у подъезда и аппетитным запахом шашлыка, который, видимо, готовили где-то неподалёку.
В знакомом с детства дворе не было ни души. Стрекотали невидимые сверчки. Слава улыбнулся приятному возбуждению, которое дарила эта внезапная ночная прогулка. На улице стало прохладней, но эта прохлада была приятной. В этом году выдалось чересчур жаркое и сухое лето.
