— Ничего, ничего, сейчас все пройдет. Стары становимся, Усто-Зие, стары...
Он вынул из халата баночку, в которой хранил лекарство, и спичечную коробочку с особым зельем. Баночку взял в руку, а коробочку незаметно спрятал под рубаху.
Вернувшись, вытряхнул на язык порошок, запил его чаем и обессиленно сел к огню.
Усто-Зие внимательно наблюдал за чабаном. Плох, плох стал старина Азимбай. Но сегодня это хозяину на руку. Все-таки гости неспокойные, а Азимбай — старик пытливый. Начал бы расспрашивать да разглядывать — беды не оберешься.
— Что же вы не отведаете плова?..
Чабан откинул голову:
— Ох, совсем ослабел я, Усто-Зие.
— Выпейте чаю, — посоветовал хозяин. Налил две пиалы, отхлебнул из своей, кивнул Азимбаю:
— Может быть, спать ляжем?
— Ляжем, ляжем, — кивнул старик.
Усто-Зие встал, принялся застилать в углу постель: бросил две подушки да теплый халат. Улучив момент, когда хозяин стоял спиной, чабан достал из-под рубахи спичечный коробок и высыпал содержимое в чайник. Долил из чайника пиалу Усто-Зие, коробок выбросил в печь.
Между тем Усто-Зие закончил раскладывать постель, снова вернулся к дастархану:
— Вот и все, друг, можете ложиться, — а я пойду, снесу чайник геологам. Они тоже пить просили...
Хозяин сел, медленными глотками выпил чай. Подождал, пока освободит пиалу Азимбай.
Потом взял пиалушки и чайник и постучался в соседнюю комнату.
— Вот, пейте, гости, чай, согрейтесь — вечер сегодня холодный, — проговорил он, ставя чайник и посуду на кошму. И тут же выскользнул обратно. Ворча что-то себе под нос, улегся у самого очага. Чабан, привстав на локте, прислушивался к его ровному дыханию.
«Ну, этого теперь до утра не добудишься, — подумал он. — А как геологи?»
В соседней комнате стояла тишина. Затем послышалось характерное бульканье. «Ага, голубчики, не выдержали», — улыбнулся Азимбай. Стукнула крышка чайника.
«Пора действовать» — решил чабан. Охая, будто действительно сильно болен, он встал.
— Зие, э, Зие, — громко сказал он, склонившись над хозяином.
Но тот даже не пошевелился.
— Да проснись ты, Зие! — Азимбай перевернул хозяина на другой бок, похлопал по щекам. Ни звука в ответ.
— Спит.
Чабан взял со стола лампу и поставил ее, как было условлено, на подоконник. Наружная дверь легонько скрипнула: Теплов, с пистолетом в полусогнутой руке, вопросительно посмотрел на старика. Азимбай кивнул.
Громко покряхтывая, он прошаркал ичигами через всю комнату и остановился перед дверью, за которой спали «геологи».
А если они не выпили чай?.. Теплов жарко дышал за его спиной.
Чабан распахнул дверь. Что-то зашевелилось в темноте. Черная фигура метнулась к узенькому оконцу. Потом тяжелый удар опрокинул чабана прямо на руки стоящего позади Теплова.
— Бросай оружие! — крикнул Теплов.
Старик обмяк, осел под его руками. Теплов выпустил его тело и в один миг оказался в комнате. Прогрохотал выстрел. Старший лейтенант, пригнувшись, попал головой во что-то мягкое. Человек вскрикнул, шатаясь, боком покатился в угол. Теплов навалился на него, смял неподатливые руки.
За окном заплясал яркий лучик фонарика.
— Товарищ старший лейтенант! — услышал Теплов голос Карима.
— Сюда, сюда, — торопливо проговорил он.
Карим осветил лицо скорчившегося под Тепловым человека.
— Чернявский, — удовлетворенно проговорил старший лейтенант. — А тот, другой?
Юлдашев неподвижно лежал на кошме. Видно, хлебнул дедушкиного зелья.
Через полчаса «гости» вместе с хозяином были на метеостанции у Казима. Медленно уходила ночь...
На рассвете Теплов вышел за кишлак, поднялся на гряду, с которой они еще вчера вечером смотрели вниз на эти кривые улочки и маленькие прилепившиеся к скалам мазанки с плоскими крышами.
Тропа, извиваясь, убегала вверх — там чернела чинаровая роща. Свежий воздух приятно обвевал лицо и грудь. Сердце билось тревожно и радостно.
Вот и конец. Трудный путь позади.
С гор спускаются люди. Они идут цепочкой, впереди — знакомая фигура подполковника Норматова...
...Прошла неделя, как друзья вернулись с гор. Неделя, как Теплов расстался с Каримом.
— Жаль, хорошего мастера теряем, — сказал дедушка Карима, прощаясь со старшим лейтенантом. — Только ты, сынок, нас не забывай. Наведывайся в нашу мастерскую.
