— Ешьте! — старик окинул гостей торжествующим взглядом.
— А это способ путника, спешащего утолить жажду...
Он снял поясной платок — бельбок — и разостлал его перед собой. Отложил нож, взял небольшую дыню, приподнял ее и слегка ударил о колено. Дыня разбилась. Разламывая ее на кусочки, старик разложил их перед собой на своеобразную скатерть. Потом принялся смачно откусывать сладкую мякоть.
Теплов и Карим улыбнулись: вот так искусник!
За стеной затрубил осел.
— Ой-бо, друзья, уже полночь. Взгляните-ка, пять минут первого, — сказал хозяин и показал на часы. Он встал на колени и, сотворив благодарственную молитву, скользнул ладонями по щекам сверху вниз.
— Хватит на сегодня, дети мои. Пойду отдохнуть...
Теплов и Карим почтительно проводили старика до комнаты. Потом они вышли в сад и, удобно устроившись на берегу арыка у журчащего колеса, закурили.
«Интересный парень Карим, — думал Теплов, глядя на мастера. — Открытая душа. Вон как глаза разгорелись после рассказа деда. Такому можно довериться...». Но заговорил он совсем о другом — о мастерских, о глазури, снова возвращаясь к слышанному от старика.
— Если мастерские действительно были расположены где-то вокруг стройки, то их можно найти...
Карим пыхнул сигаретой.
— Можно-то можно, — сказал он, — да вот как быть с домами? Вон сколько их понастроили у самой площади!..
— Хорошо бы поговорить с товарищами из горисполкома, пусть предупредят экскаваторщиков. При рытье котлованов можно наткнуться на мастерские...
— А ведь верно! — Карим обрадованно хлопнул себя ладонью по колену. — Не может быть, чтобы ничего не осталось. А слой не так уж и глубок — метра три, от силы четыре...
— Вот видишь!
Конь был белый, в богатой узорной сбруе. На нем сидел всадник в остроконечном шлеме со щитом в полусогнутой руке. Другой рукой он придерживал за длинную рукоять широкую китайскую саблю. Вся шахматная фигура, облитая глазурью, сверкала и серебрилась в солнечных лучах.
Теплов посмотрел на свое изделие, склонив на бок голову. Мелкие трещинки, которые сначала его так смущали, были даже очень кстати — они создавали впечатление большой древности вещицы. Сразу, на глаз, ни за что не догадаешься, что она только что из обжига.
Грише нравилась роль подсобника-реставратора. Он мог часами сидеть с Каримом за работой и не замечать, как быстро пролетало время. Тонкое это мастерство и требует не только сноровки, но и больших знаний. Чтобы быть в курсе технологии и всех ее хитростей, Теплов почитывал вечерами техническую литературу, консультировался у специалистов. И вот результат: первый блин, но, кажется, не комом.
В мастерскую вошел Карим, поздоровался.
— Ого, да мы преуспеваем!
Он взял из рук Теплова коня, любовно повертел его в тонких пальцах.
— Что — неплохо?..
— Напрашиваешься на комплимент? — усмехнулся Карим.
— Нет, правда?
— Правда, хорошо.
Смахнув ветошью глину, Карим сел на верстак.
— Хочешь сходить к Иванову?
— Сейчас?
Карим кивнул.
— Галина звонила, приглашала в гости. Собирайся, пойдем. Время подходящее. Ты в шахматы сыграешь, я Галю проведаю. Возьми коня — похвастаешься...
«А что — случай подходящий», — подумал Теплов. Он-то знал, что не только из-за Гали так не терпится Кариму наведаться к инженеру. Позавчера Норматов снова беседовал с техником и дал ему задание сходить к Иванову, но не одному, а обязательно с подручным Семушкиным. Почему? Норматов пока ничего не объяснял ему, но Карим и сам уже о многом догадывался. Теплов заметил это сразу, едва только Карим возвратился от подполковника. Ведь в тот же день Норматов беседовал и со старшим лейтенантом. Они встретились в кафе на окраине города. «Нужно сблизиться с Чернявским, — посоветовал Норматов. — Семушкина он не знает. Мы незаметно устроили им встречу...» Подполковник волновался. Теплов рассказал ему о слежке.
— Тот самый?
— Да. На этот раз я видел его в гастрономе. Одет элегантно — белая сорочка, галстук, светлый костюм...
— Самоуверенный тип... Ну, этого мы возьмем на себя. Однако и сам не зевай: следят — значит, не доверяют.
В самом деле. Прошел месяц, а инженер задания не дает, словно не замечает Семушкина.
