Аэрум положил тяжелую руку на дверь.
– Они создали здесь целый мир, малышка.
Такое внезапное проявление нежности резануло меня. Как давно слово «малышка» перестало иметь ко мне отношение.
– Уже много лет Лото и еще множество Аэрумов поселились здесь, вырубая подземный город при помощи тех, кто им предан. Эти помощники приходят и уходят по собственному желанию, но обязательно возвращаются. – Хантер потянулся к тяжелому рычагу. – Здешний образ жизни слегка архаичен, а посему то, что тебе предстоит увидеть…
– …наверняка заставит меня впоследствии обратиться к психотерапевту? – Я со вздохом кивнула. – Понятно.
Уголок его губ чуть приподнялся, а потом Аэрум взглянул на Дэймона.
– Готов?
– Да, надо с этим покончить.
Дэймон потянулся к моей руке и крепко сжал ее. Я не возражала.
Я осознавала: то, что нам предстоит увидеть, то, с чем мы сейчас столкнемся, более чем опасно, а значит, мы должны сделать это вместе.
Хантер поколебался с мгновение, как будто он вовсе не хотел делать то, что делает, а потом его бицепсы напряглись, и он открыл дверь. Там был еще один коридор, но выглядел он уже иначе. Деревянные балки были закрыты панелями. Факелы стояли на шестах, похожих на тотемы со странными, причудливого рисунка гравировками, напомнившими мне кельтскую вязь. В конце широкого коридора находилась огромная деревянная дверь, вызвавшая у меня ассоциации с проводимыми у нас ярмарками Возрождения.[9]
Едва мы вошли в коридор, и прежде, чем Хантер коснулся двери, она распахнулась настежь и стукнулась о стену. И перед нами возник еще один Хантер.
А, вот она, тройня.
Хотя Аэрум как две капли воды походил на Хантера, только его волосы были длиннее и топорщились у ворота, – он скорее напомнил мне пирата. И уж конечно не в забавном диснеевском варианте.
Этот брат буквально распространял вокруг себя враждебность и источал ненависть. Он смерил Хантера долгим взглядом, а потом его льдистые голубые глаза устремились на нас. Я задрожала, почувствовав, как вокруг меня понизилась температура. Все тело покрылось гусиной кожей, а когда я исторгла очередной выдох, он образовал пышное, туманное белое облако.
– Тебе действительно не стоило их сюда приводить, – сказал наконец третий брат. Когда я услышала его голос, мне показалось, что на меня льется ледяной дождь.
Хантер склонил голову.
– А мне действительно не требуется твое разрешение, Грех.
Грех бросил изучающий взгляд на брата, а потом фыркнул.
– Смотри сам.
Дэймон напрягся, словно готовясь прорываться в эту дверь с боем, и ничуть не расслабился, когда Грех резко повернулся и исчез. Мне тоже было совсем неспокойно. Дурные предчувствия, возникшие у меня, когда Хантер начал рассказывать о Лото, приобрели эпический масштаб.
Арчер подошел ко мне с другой стороны, и втроем мы вошли за Хантером в эту дверь. Ничто не могло подготовить меня к зрелищу, явившемуся моему взору.
Подземный город? Оказывается, это вовсе не шутка.
Мы словно вступили в совершенно другой мир. Казалось, там нет потолка, хотя я и понимала, что мы находимся очень глубоко под землей. Насколько хватало взгляда, расстилались строительные леса – они поднимались вверх, образовывая десятки переходов, окружавших широкий зал. На нижних уровнях виднелись двери, а с некоторых перил свисала толстая, похожая на мех, ткань. Вся обстановка отчасти напоминала мне тюрьму, выстроенную из дерева.
Не дай бог кто-нибудь случайно уронит зажженную спичку…
Я широко открыла глаза, когда мы двинулись к центру зала. Вдоль стен были расставлены столы и колыбели ручной работы с невероятно прихотливой резьбой. Рядом высились широкие шкафы. Дверцы некоторых из них были открыты, и содержимое выглядело вполне обычным: консервы, бумажные полотенца, банки с газировкой.
– Это так странно, – прошептала я Дэймону.
Он кивнул.
– Я и представить себе не мог, что подобное существует.
– Именно так это и должно выглядеть, – пояснил Хантер, обернувшись к нам. – Хотя я далеко не сторонник Лото, надо признать, что ему удалось выстроить для нашего племени некое подобие святилища. Что бы ни случилось, об этом месте никому нельзя рассказывать.
