— Нет. У меня нет друзей…
— Не надо так трагично, Ваше Высочество! Теперь друзья у вас есть…
84.
Они лежали на краю глубокой расселены в скалах, и смотрели вниз, на огромное пятнистое чудовище, пожирающее лесного тура. Дракон, размером с небольшую замковую башню, аккуратно вырезал длинным серповидным когтем ровные куски мяса и бережно отправлял в пасть, усаженную в три ряда белыми кольями зубов. Потом долго и задумчиво жевал, оглядывая окрестности узкими желтыми глазами.
Мерриз с нескрываемым восторгом смотрел на чудовище, по потом перевел взгляд на отвесные скалы вокруг, и тяжко вздохнул. Аттон, глядя как дракон уписывает быка, истекал слюной. Последний раз они ели два дня назад, когда совместными усилиями наловили в быстром холодном ручье крабов-пауков. Окрестные скалы были пустынны, птица и зверь ушли в долины.
Мерриз, стараясь, чтобы не заметил Аттон, смахнул с глаза слезинку, и сжал челюсти. Аттон сел на край и покосился на монаха…
— Ты думаешь, что я не замечаю твоей боли? Потерпи. Еще один переход, и мы выйдем к Зайлл-Туану. Там есть место, где живут древние знахари. Они тебе помогут. С такой дырой в голове, как у тебя, не справится, пожалуй, ни один другой лекарь…
— У нас нечем заплатить…
— Не переживай монах… Вот… — Аттон пошарил в мешке и достал маленький сверток.
— Что это?
Аттон улыбнулся и высыпал на ладонь несколько темных предметов.
— Ты собрался расплачиваться сухарями?
— Нет, монах… Ни за что не догадаешься… Это смола Свийри…
— Джайллар… Ведь это… Не может быть… Сколько это стоит?
— Много монах, много.
— Смола Свийри содержится только в мозге некоторых редких пород летающих псов… Где ты достал ее?
Аттон рассеяно взмахнул рукой и перегнулся через край.
— Да так. Маркиз один подсобил…
Мерриз посмотрел вниз, на чудовище. Дракон, как настоящий гурман, снимал самым краешком когтя нежнейшее мясо с шеи тура, и был настолько поглощен этим занятием, что даже пригнул к туше голову.
— Не заметит он тебя, Птица-Лезвие?
Аттон посмотрел на монаха, как на маленького ребенка.
— Он уже давно заметил нас, монах. Еще, наверное, как только мы подошли к подножию этой горы… Вставай, пойдем. Нам нужно торопиться, пока твои мозги окончательно не вывалились на землю…
— Куда пойдем? — Мерриз в недоумении оглядел отвесные скалы вокруг.
— Как куда? Туда… — Аттон указал рукой на восток, и поднял дорожный мешок.
— А… Там ведь… Дракон… — Мерриз с сомнением посмотрел на Аттона.
— А что дракон? — Аттон усмехнулся. — Не бойся, монах… Драконы людей не едят. Мы для них, что-то вроде колючей гусеницы — горькие на вкус и отвратительные на вид… Это только в сказках драконы питаются исключительно принцессами и рыцарями… — Он закинул мешок за спину и начал спускаться вниз. Мерриз, с опаской глядя на чудовище, последовал за ним. Обойдя дракона справа, Аттон остановился, и, скинув мешок на землю, вытащил из-за голенища нож. Мерриз смотрел на него с удивлением.
— Ты собрался напасть на дракона?
— Нет. Я отрежу немного мяса от его трофея.
— Мне казалось, что это меня ударили мечом по голове, а не тебя, Птица-Лезвие… Ты хочешь пойти к дракону?
Аттон пожал плечами.
— Этого быка ему вполне хватит чтобы насытиться. Я думаю, что он не станет возражать, если я отрежу небольшой кусок. Нам нужно хорошо поесть, чтобы идти вперед. Спой песенку…
— Что? — Мерриз оторопел.
— Спой песню, какую-нибудь, или расскажи притчу… Ты ведь мастер на такие дела… А они это любят…
— Кто любит?
— Кто… Драконы, конечно же…
Аттон неспешно пошел, обходя длинный полосатый хвост. Дракон перестал есть и посмотрел на него, пригнув огромную голову. В узких желтых глазах не было ничего животного, и Мерризу показалось, что дракон больше удивлен и заинтересован происходящим. Монах, глядя, как Аттон обходит могучие кривые лапы, набрал в грудь побольше воздуха, и не обращая на дикую боль в голове, заговорил:
— Отведу от вас мир животный, тварей всяческих, драконов и мантикор злобных… И войдете вы в леса чистые, добрые и поймете, велика сила моя… Весь мир даю вам, для жизни и счастия, верой преисполненные, идите по миру, вершите дела добрые и славные, во имя Иллара… А когда, в конце пути, вы подойдете к ногам моим, дам вам силу духов, и в мире моем обретете вы благость вечную, за дела ваши благородные…
