— Сейчас, ребята, немного передохну, и домой, — сказала она скорее себе, чем им, и тяжело вздохнула.
— Помочь? — раздался сзади дружелюбный голос. Оксана испуганно вздрогнула, она не заметила подошедшего мужчину.
— Напугал? — с улыбкой спросил он у обернувшейся Оксаны.
— Немножко, — растерянно кивнула она в ответ.
— Да у вас тут серьезная авария. — Он уже рассматривал колесо, трогая его руками.
— Испачкаетесь, — робко заметила Оксана.
— Ерунда, — отмахнулся незнакомец. — Сможете пару секунд подержать коляску, я колесо поставлю на место?
— Да, да, конечно, — поспешно ответила Оксана.
Через пару минут коляска резво катилась по тротуару, ведомая мощной мужской рукой. Только колесо тихонько поскрипывало.
— Надо бы его смазать, чтобы не скрипело. У вас есть машинное масло?
— Не знаю, — неуверенно пожала плечами Оксана. — Наверное.
— Чтобы не сомневаться, я завтра сам принесу и смажу. Вы же всегда в три часа выходите гулять с малышами?
Оксана нахмурилась и настороженно посмотрела на него:
— Откуда вы знаете?
— Да не пугайтесь так, — добродушно рассмеялся он. — Я в это время собаку свою выгуливаю и часто вас вижу. Я живу в соседнем подъезде, но вы никогда не обращаете на меня внимания. Даже здороваетесь как со столбом.
— Правда? — Оксана почувствовала, как краска стыда заливает щеки.
— Правда, правда, — поддразнил он ее с доброй усмешкой. И тут же спросил: — А кто у вас?
— А у меня как в кино: мальчик и еще мальчик, — рассмеялась Оксана.
— Два сына, мечта. Но на близнецов не похожи, такие разные.
— Двойняшки, — сухо ответила Оксана. — Один в папу, другой в маму.
Он сделал вид, что не заметил ее мгновенного отчуждения. Открыл дверь подъезда, помог втиснуть в узкое пространство коляску и попрощался.
Лифт не работал. Если не везет с утра, будет везти после обеда, эту оптимистическую мысль Оксане внушали с детства. Сегодня золотое правило не действовало. На кабинке красовался белый листок бумаги формата А4, на нем корявыми буквами было начертано: «Лифт не работает». А в правом углу витиевато подписано: «Администрация». От мысли о том, что придется тащить коляску на пятый этаж, у Оксаны заломило в висках.
— Не день, а сплошной кошмар, — бессильно выругалась она, примеряясь, как лучше зацепить коляску. Сделав несколько бесплотных попыток затащить ее в одиночку на лестницу, поняла бессмысленность затеи. С малышами тащить коляску вверх было верхом безумия, конечно, если не ставить задачу угробить карапузов. Оксана хмыкнула от пришедшей в голову мысли и, взяв малышей на руки, начала подниматься по лестнице.
Один из парней недовольно заворочался и жалобно всхлипнул.
— Тихо, тихо, скоро придем, — ласково поцеловала его Оксана.
Кроха как-то по-взрослому вздохнул, посмотрел на мать темными глазами и, словно поняв, как ей тяжело, не стал закатываться в плаче. Он зевнул беззубым ротиком, смешно наморщив нос, и стал прислушиваться к доносившимся из-за дверей заунывным звукам разучиваемой классической гаммы. В квартире жила пожилая учительница музыки, дававшая уроки на дому. Наверное, опять из очередного, приведенного родителями под конвоем оболтуса она пыталась вырастить великого маэстро. Этажом выше слышались звуки телевизора: показывали футбол, грубый мужской голос смачно осыпал бранью игроков за скверную игру. На четвертом вовсю гремел семейный скандал: с визгом и смачными оплеухами. И только на площадке их этажа было привычно тихо.
Календарь утверждал, что последний месяц весны подходит к концу, но весна почему-то не торопилась вступать в свои права. Она старательно маскировалась под осень, ежедневно поливая землю моросящим дождем — серым и безрадостным. Оксана посмотрела в окно и решила отменить прогулку с малышами. В такую погоду гулять — никакого удовольствия, а простуду можно подхватить запросто. Она еще не успела восстановить силы после вчерашнего променада. В квартире было тихо, сыновья спали, раздавшийся звонок показался оглушительным. Оксана со всей скоростью, на которую была способна, бросилась к входной двери.
— Иду, иду, — вполголоса крикнула из прихожей, только чтобы не звонили повторно, мальчики могли проснуться. Она торопливо открыла дверь и удивленно протянула: — Вы?
