Юра делал своё дело сосредоточенно, не торопясь, но у него всё получалось так же складно и быстро. Маленький, худой, угловатый, он шагал как только мог шире, и от этого казался очень серьёзным и важным. В точном, аккуратном расчёте, в мгновенных и безошибочных вычислениях было для него своё упоение, чуть сдержанное, суховатое, но всё же волнующее, радостное.
Друзья ни о чём не разговаривали. Им было некогда. Только иногда Данко покрикивал:
— Идут дела, контора пишет!
Или спрашивал:
— Юр, сколько накрутили?
У Юры отличная память. Хотя промерено уже много отрезков береговой линии, он каждую секунду мог назвать размер любого из них и сообщить общую сумму.
Он уже начал уставать. Но звеньевому об этом не заикнулся. А Данко видел это, но тоже молчал: Юру нужно тренировать. Пусть потерпит сейчас, зато потом ему будет лучше.
Они всё шагали и шагали вдоль Светлой. Изредка им попадались выходившие по своим азимутам к берегу реки Саша с Сеней. Вторая пара — Ваня и Петя — промеряла сегодня северную часть острова.
Время от времени Данко на лодке или вплавь искал брод… Он только что вышел из воды на «Большую землю» — на правый берег Светлой — после неудачной попытки найти хорошую переправу, когда из леса выскочил Саша и закричал:
— Данко! Сюда! Мы потеряли ручей…
— Что потеряли?
— Ручей!
Данко не понял. Но голос у Саши звучал взволнованно, сам он был какой-то взъерошенный, растрёпанный. Звеньевой не стал больше переспрашивать, а прыгнул в воду и побежал к противоположному берегу.
— Сейчас! — закричал он и… провалился в какую-то яму. Она была глубокой, и вода закрыла голову Данко.
Но что значит глубина для отличного пловца! Данко моментально поджал под себя ноги, резко выпрямил их, взмахнул руками, ещё раз… Почему он всё еще не на поверхности?..
И тут ему показалось, что какая-то неодолимая сила тянет его вниз.
Данко рванулся, движения его стали быстрыми и резкими. Пошёл вверх. Вот и поверхность. Он жадно глотнул воздух и снова почувствовал, что его тащит обратно. Хотя теперь это ощущалось уже не с той силой, как внизу, под водой, но всё равно было страшно. Данко изо всех сил начал работать руками и ногами, поплыл и вдруг шаркнулся о дно. Встал — волнёшки бурлили чуть выше щиколоток. Ноги дрожали… Передохнув, Данко поплыл к острову.
Саша был вовсе уж не так взволнован, как это показалось вначале. Рядом с ним стоял теперь и Сеня. Лица обоих выражали удивление и некоторое расстройство.
— Ручей пропал, — сказал Саша звеньевому.
— Как пропал?
— Так пропал. Исчез. Был — и нету. Мы по азимуту шли — а его нет.
— Да, — подтвердил Сеня, — шли, а его нет.
— Данко, ты куда это нырял? — спросил Юра.
— Нырял?.. Ага. Там яма.
— А почему лицо у тебя такое бледное?
— Ничего не бледное. Дай-ка план. Надо отметить эту ямину… Вы хоть искали его, ручей-то? — повернулся он к Саше.
— А как же иначе? Конечно, искали. Вон там он течёт. — Саша махнул рукой на восток. — Мы недавно там проходили. А выше нету. Удивительно! Да?
Данко накрутил на палец мокрый чуб, скосил глаза на Юру:
— Пойдём сходим?
— Пойдём сходим, — согласился Юра. — Только ты выжмись. Майку выжми и трусы. А яму я уже отметил.
Они пошли в глубь острова, но не к тому месту, откуда только что прибежали Саша и Сеня, а восточнее, вправо, и скоро вышли к ручью.
— Вот, видите, — сказал Саша. — Течёт. А выше — нету.
— Ну, пойдём выше. — И Данко круто свернул влево, вверх по течению ручья.
По берегам его росли ольха и осина, то тут, то там лежали плоские обкатанные камни, покрытые пышным мхом ядовитого зеленовато-жёлтого цвета.
— Смотрите, источник! — закричал Саша.
Из-под тяжёлой каменной глыбы выбегал неширокий ручей. Это как раз и был тот самый ручей, вдоль которого они шли.
— Как же так? — удивился Сеня. — Ведь ручей берёт начало выше, около скал, и там он тёплый, почти горячий.
— Так это знаете что… — начал Данко и остановился. — Он под землёй течёт. Это на Урале часто встречается. Понимаете? Под землёй.
Сеня хлопнул себя по лбу:
— Как же это мы?..
— Такие уж мы недогадливые. Ясненько? — Саша засмеялся. — Пошли искать, где он прячется под землю!
