— О, вы правда можете меня туда отвезти? А можно я сегодня позвоню маме с папой и скажу точно, что мы приедем? Они будут рады принять вас, и мы можем пробыть там все выходные…
— Постой минутку! Надо еще посмотреть, как сложатся обстоятельства, не забывай, что мы приехали сюда по делам. — Стюарт вдруг снова стал мрачным и раздражительным. — До пятницы нам еще предстоит разобраться на месте, что да как, поэтому пока подождем, а там решим, хорошо? Только, пожалуйста, не строй радужных планов и не слишком обнадеживайся. Возможно, нам придется здесь задержаться дольше, чем я рассчитывал.
Следующие два дня оказались насыщенными и очень утомительными как для Стюарта, так и для Синди, которая повсюду его сопровождала. Они несколько раз побывали в страховой компании, заходили к экспертам, к юристам, девушка записывала разные детали и данные, которые потом могли понадобиться.
Она прекрасно понимала причину дурного настроения Стюарта. Он понес значительный урон: комплекс мотелей, теперь отчасти уничтоженный огнем, когда-то был очень прибыльным и популярным благодаря своему местоположению. Мотели выстроили неподалеку от Центральной площади — главного торгового района города, и в то же время оттуда можно было пешком дойти до моста через широкую реку Манавату, по берегам которой были разбиты прекрасные парки с цветущими деревьями, местными растениями и кустарниками, розариями и теплицами, лужайками, рощами для пикников и плавательным бассейном под открытым небом.
К трем часам пополудни в пятницу Стюарту наконец удалось разделаться с делами, пустить события в нужное русло, и он снова завел разговор о том, чтобы заехать в Апити, прежде чем отправиться в Окленд.
— Ну вот, мы сделали все, что могли. Как думаешь, у нас есть время, чтобы ненадолго заглянуть к твоим родителям? — сказал он, поудобнее устраиваясь в кресле в вестибюле отеля, потянулся и посмотрел на часы: — Сейчас у нас двадцать минут четвертого. Если мы выедем в Окленд, будем там около десяти вечера, так что, видимо, к тебе заехать не успеваем. — Он откинул голову назад и прикрыл глаза от ярких солнечных лучей, которые настырно лезли в высокие окна вестибюля.
— Ну пожалуйста, Стюарт! — взмолилась Синди и, увидев, как он тут же открыл глаза и насмешливо уставился на нее, торопливо поправилась: — То есть мистер Ньюман.
— Пусть лучше будет Стюарт, мне так больше нравится. Ты уже раньше меня так называла несколько раз.
— Да, разве? — с невинным видом спросила она.
— Ты прекрасно знаешь, что называла.
— Ну пожалуйста, давайте поедем, а? Я могу прямо сейчас позвонить домой. Мама и папа будут очень рады. Они с удовольствием приютят нас на выходные…
— А кто говорил о выходных? Может, у меня есть планы на завтрашний вечер. — И он снова закрыл глаза.
Синди растерянно поморгала от неожиданного разочарования, хотя была уверена, что он ее просто дразнит. «Предатель! — подумала она. — Он нарочно так говорит».
— А-а… Ну хорошо, тогда ничего не поделаешь. В каком-то смысле так даже лучше.
— Как это? — пробормотал он, притворяясь, что дремлет.
— Я как раз подумала… что слишком чистый свежий воздух и здоровая деревенская еда могут оказать дурное влияние на ваш организм. У вас и так смущенный и растерянный вид, и это в Палмерстоне, а что с вами станется, если проведете все выходные в предгорьях, да еще если вам придется ездить верхом по нашим диким местам… Впрочем, вам это не под силу, вы на это, я думаю, не способны. Потом вам несколько недель придется приходить в себя. Да вы, может, и вообще не умеете держаться в седле…
Стюарт расхохотался:
— А знаешь, может, ты и права. — Он снова откинулся на спинку кресла и закрыл глаза; на его лице блуждала глуповатая счастливая улыбка.
— Ух-х, вы!.. — Синди встала, взяла свою сумочку, блокнот и карандаш и решительно зашагала к себе в комнату собирать вещи.
— Лучше сообщи своим родителям заранее, что мы скоро приедем. Мне не хочется опоздать на ужин с этой «здоровой деревенской едой», которую ты мне обещала, — крикнул ей вслед Стюарт, как раз когда она уже входила в лифт.
«Он самый наглый, невыносимый… — в бешенстве думала Синди, надавливая кнопку своего этажа, — самый потрясающий и непредсказуемый из всех мужчин!» Она не смогла сдержать счастливого смеха и побежала по коридору в свой номер, подпрыгивая от радости.
