— Если я вас пожалею, это не значит, что у меня сердце нежное — скорее с головой не в порядке, — сухо ответила она.
Его мощная машина развернулась и понеслась к вершине потухшего жерла, самого высокого из множества вулканов, на которых был построен город Окленд.
— Ух ты, прямо дух захватывает! — воскликнула Синди.
— Что дух захватывает — мое шоферское мастерство? — спросил Стюарт, прижимаясь плечом к дверце на резком повороте и весело глядя на девушку.
— Еще чего! — Синди повернулась к нему, делая вид, что сердится, потом, когда «форд» остановился, открыла дверцу и выпрыгнула на землю. Ей в лицо тут же ударил сильный порыв ветра, и она с трудом добралась до края плоского плато.
Стюарт сидел и молча наблюдал, как белая серебристая материя на ветру обрисовывает ее юное стройное тело, выбивает пряди волос из прически и волосы развеваются, падая ей на лицо. Он улыбнулся, когда она повернулась к нему и протянула руки:
— Иди сюда! Здесь так прекрасно, такой вид — просто невероятно!
Внезапно улыбка исчезла с его лица, когда он увидел, как девушка снова повернулась к нему спиной и шагнула вперед. Сердце его сжалось в груди от страха. Распахнув дверцу, он выскочил и помчался к ней со всей скоростью, преодолевая сопротивление ветра.
— Синди! — закричал он, но ветер отнес его голос назад.
То ли такова была воля судьбы, то ли страх придал ему сил и помог добраться до нее прежде, чем случилось непоправимое, — этого он не знал. Он чувствовал только одно — яростный гнев, полыхавший в груди, такой безудержный, что ему захотелось вытрясти из девчонки всю душу. Разозлившись на самого себя за тот страх, который испытал по ее вине, Стюарт упрекал себя и в том, что ему не хватило ума предупредить ее заранее.
Схватив девушку за голое предплечье, он рывком развернул ее к себе. Несмотря на неожиданность его действий, выражение восторга перед красотой картины, расстилавшейся внизу, так и застыло у нее на лице.
— Очень красиво, правда? Я никогда еще такого не видела, — сказала она как во сне, указывая рукой в сторону моря огней, расстилавшихся на мили впереди них. Харбор-Бридж, освещенный цепочкой фонарей, отражался в черной воде залива, по краям бухты сияли окна зданий, выстроившихся вдоль линии берега. — Как в сказке, а мы здесь как будто в заколдованном замке — король и королева.
— Ты, дура малолетняя! — заорал Стюарт, вымещая на ней всю злость на самого себя. — Еще один шаг вперед — и ты упала бы прямо в эту сказку!
Заморгав, Синди посмотрела вниз, куда он указывал, — и действительно, она стояла на самом краю обрыва, под ней была только непроглядная бездна мрака.
— Здесь, наверное, многие совершают самоубийства? — спросила она вдруг. В голосе еще не было испуга, он оставался спокойным и мечтательным.
Пальцы Стюарта впились в ее плечи, он притянул девушку к себе и, наклонив голову, с силой поцеловал в губы. Сначала эта атака застала ее врасплох, она некоторое время не могла пошевелиться, все ее существо пронизала небывалая, чрезмерная радость, и Синди поняла, что рухнет на землю, если Стюарт выпустит ее из своих объятий. Но когда он прижал ее к себе еще крепче, ей стало больно, губы онемели от грубых поцелуев, она запаниковала и начала вырываться.
Стюарт наконец почувствовал ее страх и внезапно разжал руки. Он окинул взглядом дрожащую фигурку, вздымающуюся от волнения грудь, услышал безмолвные захлебывающиеся всхлипы. Глаза ее, огромные и испуганные, горели на бледном лице лихорадочным огнем.
— Вы… вы все испортили. Все, все испортили, — наконец выговорила она прерывающимся шепотом, отвернулась от него и побрела к машине, одной рукой придерживая развевающиеся волосы, чтобы не падали на глаза, другой прижимая подол платья, рвущийся вверх на ветру.
— Что я испортил? Твои девические грезы про короля и королеву? — Он нагнал ее, развернул к себе лицом и увидел, как она вздрогнула и съежилась от его насмешливого, издевательского тона.
— Здесь… здесь было так красиво, как будто не на земле. А вы испортили всю эту красоту, все это неземное очарование. Теперь я буду ненавидеть это место. Слышите? Теперь мне здесь все будет ненавистно!
