— Наш век — уже давно не век предсказаний и суеверий.
— И все же, если оно не пало? Думай, Инчии: Если оно не пало? Мул надавал нам много обещаний, это верно…
Он зашел слишком далеко и тут же опомнился.
— То есть, он хвастался. Но хвастовство — ветер, а слова — это слова.
Инчии бесшумно рассмеялся.
— Дела трудно делаются только в самом начале. Действительно, нам, кроме далекого Основания, нечего бояться.
— Еще остается принц, — прошептал Комасон как бы про себя.
— Он тоже заключил сделку с Мулом, сэр.
Комасон чуть не поперхнулся от такой проницательности.
— Не совсем так. Не так, как я… Но с ним становится все труднее и труднее. В него вселился какой-то демон. Я не могу схватить этих людей: еще слишком рано для окончательного разрыва с ним. А он забирает их у меня для каких-то своих целей… Да, ему нельзя отказать в определенной проницательности…
Комасон нахмурился, его тяжелые щеки отвисли, внутри все клокотало от негодования.
— Я вчера мельком видел этих незнакомцев, — не совсем к месту сказал седой шофер. — Меня поразила женщина, особенно ее бледность, причем лицо кажется еще белее на фоне темных волос, ее свободная мужская походка…
В этом странном шепоте звучала почти нежность, и Комасон с удивлением посмотрел на своего шофера:
— Продолжай.
— Я думаю, проницательный принц всегда пойдет на желательный для него компромисс. Вы можете оставить себе остальных, если отдадите ему эту девушку…
Комасон внезапно прозрел.
— Какая мысль! Какая мысль! Инчии, поворачивай обратно. И, Инчии, если все кончится хорошо, мы в дальнейшем можем обсудить вопрос о твоем освобождении.
Комасон был суеверен и ужаснулся, когда, приехав домой, нашел у себя на столе личную капсулу, — все это было слишком символично. Капсула прибыла на длинной волне, известной немногим. Комасон улыбнулся, он был доволен. Человек Мула прибывал, значит, Основание действительно пало.
Туманное воображение Бейты рисовало ей императорский дворец совсем не таким, каким он оказался в действительности. И где-то в глубине души Бейта чувствовала разочарование. Комната была маленькой, очень простой. Дворец тоже нельзя было сравнить с резиденцией мэра на Основании, а Дагоберт IX…
У Бейты были свои представления о том, каким должен быть император. Он не должен выглядеть добродушным дедушкой, наливать им чай собственноручно и беспокоиться об их удобстве. Но именно так и было.
Дагоберт IX усмехнулся, наливая чай в неловко протянутую Бейтой чашку, и проговорил:
— Это большое удовольствие для меня, моя дорогая. Забудем сейчас о церемониях и льстивых речах. У меня не было возможности приветствовать посетителей из далеких провинций уже долгие годы. Мой сын теперь занимается этими вещами, потому что я уже стар. Вы не встретили моего мальчика? Он очаровательный. Немного только упрямый. Но ведь принц еще так молод. Хотите капсулу запаха? Нет?
Торан попытался перебить императора.
— Ваше императорское величество…
— Да.
— Ваше императорское величество, в наши намерения не входило беспокоить вас…
— Ерунда, никакого беспокойства. Сегодня днем состоится официальный прием, а до тех пор вы свободны. Откуда, говорите, вы прилетели? Прошло столько времени с тех пор, как у нас были официальные представители. Говорите, вы из провинции Анакреон?
— Из Основания, ваше императорское величество!
— Да, Основание. Теперь вспомнил. Оно расположено в провинции Анакреон. Я там никогда не был. Врачи запрещают мне длительные путешествия. Я что-то не помню недавних докладов моего, наместника на Анакреоне. Как там условия? — с волнением в голосе пробормотал он.
— Сир, — замешкался Торан, — у нас нет никаких жалоб.
— Это прекрасно. Мне придется наградить своего наместника.
Торан безнадежно посмотрел на Эблинга Миса, и тот произнес:
— Сир, нам сказали, что требуется ваше разрешение на посещение имперской библиотеки на Транторе.
— Транторе? — с удивлением переспросил император. — Трантор?
Затем его морщинистое лицо исказилось гримасой боли.
— Трантор, — прошептал он. — Теперь я вспомнил. Я как раз строил планы вернуться туда с большой флотилией звездолетов. Вы полетите со мной. Мы вместе с вами уничтожим этого повстанца Гилмера. Вместе с вами мы восстановим Империю.
