Галактическая история знала о «Муле» меньше, чем о любом другом более или менее важном человеке во всей Галактике. Его настоящее имя неизвестно, о его детстве ходили всякие необоснованные слухи. Даже в зените его славы судьбу Мула можно было проследить только глазами его противников и, в основном, молодой жены…
Галактическая Энциклопедия.
Первое впечатление Бейты от Убежища было не самым лучшим. Эту планету показал ей муж, когда до нее было еще очень далеко. Казалось, будто затерялась она за последним звездным скоплением на самом краю Галактики. Тусклой и невзрачной выглядела она даже на фоне блеклого звездного неба. Вот в такое непривлекательное далекое место несла их судьба.
Торан прекрасно все понимал и боялся сравнивать Убежище с теми мирами, на которых они были сразу после свадьбы. Но и ничего не сказать он тоже не мог.
— Я знаю, Бей, такая перемена места не очень-то приятна. Привезти тебя сюда сразу после Основания… Наверное, я совершил опрометчивый поступок.
— Да, это ужасная перемена, Торан. Мне просто не следовало выходить за тебя замуж.
И когда его лицо мгновенно помрачнело, прежде чем он успел взять себя в руки, она заговорила своим особенным, мурлыкающим голоском:
— Ну, что же ты, глупышка!? Теперь тебе только и остается, скривив рот, посмотреть умирающим взглядом и заплакать на моем плече, а мне придется гладить твои волосы, в которых полно статического электричества. Ты ведь меня испытывал, верно? Ты ожидал, что я скажу что-то вроде: «я буду счастлива с тобой повсюду, Торан», или «межзвездные глубины будут нашим домом, лишь бы в них находились ты и я!» Ну-ка, признавайся!
Она наставила на него палец, как бластер, но быстро отдернула, а то бы он вцепился в него зубами.
— Если я сдамся, — ответил Торан, — и признаю, что ты была права, то приготовишь обед?
Бейта сосредоточенно кивнула, и он улыбнулся, глядя на нее и любуясь ею.
Бейта не была красавицей. Торан это охотно признавал. Но ею можно было бесконечно любоваться. Ее темными блестящими волосами, прямым, несколько великоватым ртом, шелковистыми черными бровями, красиво изгибавшимися и выгодно оттенявшими белый чистый лоб, теплыми вишнями глаз, которые умели одарить нежной и доброй улыбкой.
А ее ум, деловитость, иногда резкость скрывали нечто мягкое, женственное, чего нельзя было видеть постоянно, но можно было пробуждать иногда, если знать как.
Торан думал о Бейте и вертел рукоятки на пульте управления, но в последнем не было нужды, и он решил, что пора отдохнуть. Оставался один межзвездный прыжок, а потом еще несколько микропарсеков, прежде чем потребуется ручное управление. Он откинулся в кресле и принялся глядеть в другую каюту на Бейту, достававшую контейнеры с пищей. В его отношении к Бейте было нечто эгоистическое. Казалось, он испытывал чувство удовлетворения после победы над собственным комплексом неполноценности. Ведь он был всего провинциалом и даже, более того, сыном ренегата-торговца. А она — с самого Основания и не просто с Основания, а могла проследить свою родословную до Хобера Мэллоу. И где-то в глубине души он волновался за их будущее. Да, забрать ее на Убежище — скалистый мир, где города строились в пещерах, — само по себе нехорошо. А поставить ее перед лицом традиционной ненависти торговцев к Основанию — еще хуже. И все же после ужина — последний прыжок.
Убежище сверкало злым красным светом. Вторая планета системы была окружена атмосферой более приятной окраски; розовой — с одной стороны и темной — с другой.
Бейта наклонилась над большим телевизионным экраном, на котором паутиной тянулись нити к Убежищу-II. С показной храбростью она произнесла:
