— Да не тяни ты уже! — зарычал Виллигут.
— Настоящего некромага не было на поле битвы — он неожиданно заболел… Он — смертный! Лич с командой — лишь его создания!
— Лич, с даром некромага — создание другого некромага? — потрясенно выдохнул группенфюрер. — Немыслимо! Значит, настоящий некромаг сидит себе в тылу, в безопасности… А всю черновую работу для него делают Личи. Мертвяки, которых невозможно убить — они и без того трупы! Ловко придумано! Я даже завидую этому некромагу — умеет устраиваться, подлец! Значит, все наши усилия заранее обречены на провал?
— Скорее всего, — согласился граф. — Нам к нему не подобраться.
— Новости ты принес не радостные. Я доложу обо всем фюреру.
— Я свободен? — вампир плавно поднялся из кресла.
— Да, свободен.
— Зиг Хайль! — граф по-гусарски щелкнул каблуками.
— Хайль! — ответил группенфюрер.
Выходя из кабинета, штандартенфюрер остановился возле схемы «Круга», нарисованной на большом куске вощеного ватмана. Схема занимала почти всю свободную стену небольшого кабинета группенфюрера. Вампир с интересом пробежался глазами по разношерстым символам и заклинаниям, в изобилии заполняющих все свободное пространство «Круга». Лишь в одном месте зияла свободная от символов брешь. Было видно, что на этом месте неоднократно что-то вписывалось простым карандашом, после чего безжалостно стиралось ластиком.
— Это над этим ты корпишь без роздыху? — фамильярно спросил вампир. Он чутко чувствовал тонкую грань субординации, разделяя общение «на служебное» и «без чинов». Сейчас был именно такой момент — без оглядки на мундиры и знаки различия.
— Угадал, — ворчливо произнес Виллигут. — Никак не могу решить эту задачку! Башка совсем не варит!
— Оригинальная компоновка заклинаний, — Генрих задумчиво водил крепким ногтем по схеме, перепрыгивая с одних символов на другие. — Вот этот рунный ряд Футарка здесь как нельзя кстати…
— Ты что-нибудь понимаешь в этом? — округлил глаза Виллигут.
— Прожив на свете несколько столетий, — усмехнулся вампир, — поневоле начнешь разбираться во всякой ерунде.
— Ерунде? — вскипел Виллигут.
— Герр Карл, не кипятитесь, — вкрадчиво произнес граф, вновь переходя на вы. — Вы прекрасно поняли, что я хотел сказать. Красные братья не чужды магии… Правда, она у нас своеобразная. Но за свою жизнь я инициировал двух алхимиков и одного сильного чародея. У меня было время пообщаться с ними.
— Но ты же никогда не говорил…
— А вы не спрашивали, — не дослушав, парировал Генрих. — От меня вам нужно было только одно — наплодить побольше последышей, а мои знания магии вас не интересовали.
— Вот я старый идиот! — Виллигут сжал ладонями голову. — Такой древний вампир, как ты, просто обязан был знать…
— Карл, не нужно… Мы поняли друг друга — можете свободно пользоваться моими знаниями.
— Нет, — продолжал настаивать Виллигут, — я приношу вам свои извинения граф! Я недооценил вас… А это… Это очень плохо для всех нас!
— Я принимаю Ваши извинения, — чопорно наклонил голову вампир. — И забудем об этом.
— Так что насчет схемы? — вновь вернулся к прежней теме группенфюрер. — Что ты можешь предложить?
— В целом все отлично, я бы даже сказал — изящно. Плетение удивительной силы… Но я бы поменял вот этом вызове руну «ansur» на «thurisar», а ниже добавил бы «тистель-мистель-кистель» для усиления эффекта. В египетской подпитке заменил бы знак Сета на знак Анубиса, — он отметил на схеме, место предполагаемой замены. — Ну а инкантаментум стабильности, над которым вы безуспешно бьетесь… Думаю, что сюда подошла бы формула Френсиса Бэкона… Да, я не вижу лучшего варианта! Можно ваш карандаш? — спросил Генрих.
— Держи! — Виллигут бросил грифель вампиру.
Граф, не глядя, плавным движением подхватил карандаш:
— На латыни это будет выглядеть примерно так…
Красивым каллиграфическим подчерком вампир вписал формулу заклинания в свободное пространство круга. Виллигут следил за следом, оставляемым грифелем на бумаги,
шевеля губами. Когда вампир закончил, группенфюрер изумленно выдохнул:
— У меня нет слов, Генрих! Эта схема даже лучше той, которую я собирался воспроизвести! Это надо отметить! Шампанского! Эх, ты же не пьешь… — запоздало вспомнил он. — Сейчас я распоряжусь о бокале свежей крови…
