Над ней наклонился Режё, заросший двухдневной щетиной.
— Тебе звонят, я голоден, а дочь твоя заняла третье место на конкурсе чтецов-декламаторов, — улыбаясь, сообщил Реже и протянул ей телефонную трубку.
— Говорит дежурный по управлению прапорщик Торда. Вам срочный звонок из Пилишвёрешвара.
«Наверное, я всё ещё вижу сои, — подумала Илона, но всё же обняла мужа и притянула его к себе. — Хорошо, что ты со мной Даже во сне. Тогда эти корсары не будут мне так страшны».
— Лейтенант Коша просит вас как можно скорее приехать к нему в Пи- лишвёрешвар, на улицу Ракоци, дом 103, на кооперативную швейную фабрику «Новая жизнь». Лейтенант Драбек уже выехал за вами на автомашине.
— Спасибо.
Илона на мгновение зажмурилась. Режё посапывал рядом с нею. Тут на телефон накинулась дочь и потащила аппарат к себе в комнату. По дороге шнур аппарата цеплялся за все возможные предметы, опрокидывая их. Вот полетел на пол будильник, загремел по паркету портсигар Режё. Но Илонка-младшая только усмехнулась и закрыла за собой дверь. В это время в прихожей позвонили. Муж выскочил из постели и побежал открывать, недовольно бормоча себе под нос:
— Здесь всё как по графику. Здравствуйте, дорогой лейтенант Драбек, — послышался из коридора его голос. — С радостью вновь вижу вас в нашем скромном жилище. Чем обязаны столь раннему визиту?
— Твоя жена меня скоро заездит до смерти! И всех нас. Сделай же хоть что-нибудь! У неё столько энергии!..
Илона быстро впрыгнула в джинсы, натянула сапоги, два раза провела расчёской по волосам, надела куртку.
— Ладно, мужики, хватит друг другу в жилетку плакаться! Драбек, поехали!
Шоссе тонуло в тумане. Драбек гнал машину как сумасшедший. Впрочем, Илона всегда испытывала страх, если за рулём сидела не она сама. Достав пудреницу, не глядя чуть-чуть припудрила нос. Сейчас она не стала укорять лейтенанта за бешеную гонку: они оба сгорали от нетерпения. На этой стадии следствия все сыщики одинаково охвачены азартом погони.
— Объявление дал в газету. Хочу жениться, — сообщил как бы между прочим Драбек. И прибавил газа, обгоняя грузовик. Навстречу приближался огромный автобус или рефрижератор — в тумане не разберёшь. Закончив обгон, лейтенант засмеялся: — Сегодня появилась первая претендентка по моему брачному объявлению.
— Ну, и как она из себя?
— Ничего. Только я допустил ошибку. Забыл написать условие — любовь к животным — и сообщить, что я занимаюсь собаководством. И вот она сидит, непринуждённо щебечет, осматривается у меня в квартире, расспрашивает дотошно обо всём, и вдруг в соседней комнате поднимается щенячий визг. Смотрю — лицо у неё будто подменили. Правда, она как могла попыталась скрыть свои истинные чувства. А мне всё веселее становится. Потом кто-то там из помпадурчиков взвыл во весь голос. Ну, я подумал: будь что будет — и открыл дверь в комнату, где обреталась Госпожа Помпадур со своим многочисленным семейством. Надо сказать, к тому времени щенята успели промочить насквозь матрац и перевернуть миску с молоком. Так что в комнате слегка пованивало. Но тут Госпожа Помпадур как зарычит на мою невесту…
— Ну, и что же невеста?
Драбек хихикнул.
— Невеста завизжала — и бежать. Так что свадебный пир опять переносится на неопределённое время.
— Считай, тебе повезло, — констатировала Илона. — Ты же только что развёлся. К чему тебе так срочно надевать новый хомут? Ещё успеешь!
— Ребёночка хочу, — вздохнул Драбек. — Время-то идёт.
— Да, — согласилась Илона. — Ребёнок в доме нужен.
Пилишвёрешвар встретил их тускло горящими уличными фонарями и густым туманом. Машины двигались по шоссе, словно мухи в молоке. Вдруг автомобиль сильно громыхнул, завизжал тормозами и встал. Драбек всем своим немалым весом навалился на тормоза. Посередине шоссе сидел пьяный и, идиотски уставясь на огни фар, хохотал. «Мать твою!..» — вырвалось из уст позеленевшего Драбека.
— Вас поняли, — сказала Илона, — Поехали дальше.
Лейтенант Коша ждал их перед входом на фабрику, которая представляла собой лёгкое строение из сплошного стекла. Они проследовали прямиком к кабинету с табличкой на двери «Профком». Коша постучал и, услышав «войдите», распахнул дверь. За столом сидел тощий, похожий на язвенника мужчина. Он встал, неловко поклонился, поскрёб усы.
