— Под лестницу! — бесшумно выдохнула темнота.
Почти сразу ступени осветились — луч шел через два пролета, но все равно был достаточно мощным, чтобы выхватить из темноты и решетку, и ступеньки, и дверь. Только детей перед дверью уже не было. Шаги приближались. По стене прошелся световой круг, дергаясь, плавно уменьшился — и вот уже на повороте лестницы стоит человек, светя через решетку вниз. В тамбуре не осталось теней — жесть отразила свет, — и дети, прячущиеся под скосом лестничной плиты, сжались еще сильнее, неосознанно зажмурив глаза и стараясь не дышать. Они были на самом виду, но это только если открыть решетку и заглянуть под лестницу. Однако же человек, удовлетворившись увиденным, развернулся и пошел в сторону входа в детдом. Шаги постепенно стихли — ночь, потревоженная вторжением, опять растеклась по подвалу.
— Кто это? — спросила темнота.
— Вадим, — ответила она же.
— Ты сказал, что он пьяный.
— Кто его знает, чего он тут шарится? Пить, может, хочет…
— Давай обратно.
— Ага! Вали. Он как раз тебя там и заловит. Теперь только в подвал.
— Ну пошли тогда, чего ждать-то?
— Погоди. Он сейчас обратно пойдет. Хорошо, что мы не успели зайти. Он заметил бы, что засов открыт.
— А что ему…
— Тихо!
Наверху снова послышались шаги, опять заметался свет фонаря. Но луч тут же свернул на лестницу, и за ним проследовали удаляющиеся шаги.
— К себе пошел, — на пределе слуха прошептал Шурик.
— Все, теперь можно, — сказал Игорь, когда тишина снова стала безупречной.
Загорелись светодиоды, синий и красный — и от этой расцветки в тамбуре стало как-то веселее. Ребята снова подошли к двери, Игорь осторожно дернул засов — железный штырь отодвинулся на удивление легко.
— А если там мертвецы? — снова запаниковал Шурик.
— Ну какие мертвецы? Что ты гонишь?
— Я тебе отвечаю! — обиделся Шурик — Я видел.
— Ты же сказал, что никого не видел! — Игорь обернулся к товарищу.
— Ну…
— Давай, сочиняй, — фыркнул Игорь
— Я не сочиняю, — обиделся Шурик. — Я правда видел. Там кусок стены был отодвинут. И ступеньки вниз. А на ступеньках кровь.
— А мертвецы где?
— Там внизу свет был. Кто-то ходил.
— Мертвецы со светом не ходят, — уверенно заявил Игорь.
Он дернул дверь. Из проема на детей пахнуло сыростью, запахом земли, картошки и еще чем-то знакомым. Точно — это пахла смазка для лыж: весь зимний инвентарь хранился в подвале, в маленькой каморке, возле самого входа. Игорь посветил: кирпичные стены, покрытые каким-то белесым шершавым налетом, уходили в темноту.
— А если все-таки мертвецы? — Шурик заглянул в подвал из-за плеча Игоря.
— Сегодня им нельзя.
— Почему это?
— Сегодня воскресенье.
— Откуда им знать, какой сегодня день.
— Ладно, смотри.
Игорь засунул руку глубоко за пазуху и извлек тонкую нитку цепочки. Еле слышно звякнуло — ему в руку съехал небольшой золотой крестик.
— Видал? У деда гостит друг, священник. Он мне сегодня подарил. Сказал — от всей нечисти защищает.
— Золотой? — Шурик потянулся к крестику.
— Золотой! — Игорь отвел руку друга. — Иди за мной.
Он перешагнул через оббитый порог, Шурик, поколебавшись, шагнул следом.
— Дверь прикрой.
Потолок в подвале был низкий, чуть больше двух метров — головы детей были совсем близко, и тихий шепот звучал вполне отчетливо. Игорь крутил фонариком из стороны в сторону. Коридор тянулся прямо, было видно, что кирпичная кладка положена криво: горизонтальные цементные швы заметно извивались. В стенах чернели сводчатые проемы без дверей, но дети туда даже не заглядывали.
— Скоро? — обернулся Игорь.
— Вон за тем выступом.
Коридор перегораживала стена с арочным проходом. В стенах торчали массивные половинки петель — судя по всему, тут раньше висела дверь. Игорь заглянул за арку — коридор продолжался дальше как ни в чем не бывало, так что назначение этой перегородки было непонятно. Сразу за аркой — справа и слева — в стенах виднелись две неглубокие симметричные ниши, почти до самого потолка. В левой нише стоял ржавый стеллаж. В правой — к стене была прислонена облезлая зеленая дверь.
— Вот тут, — показал на дверь Шурик.
— Что-то непохоже. — Игорь осветил кирпичи. — Гонишь ведь?!
