– Ты и сам дергаешься. А пора привыкать, войсковая операция, слышал ведь. Это надолго, – она снова наклонилась к дочери, и словно на минутку забыв обо мне, сказала ей: – Ну вот, теперь ты не слышишь никаких выстрелов, ничего не надо больше бояться. Ты просто… убита. Просто… – и замолчала на полуслове, покачнувшись. Врач, стоявший у кареты «скорой» дернулся было помочь, но остановился.
– Вам лучше поехать, – тихо произнес я.
– Не волнуйся, дочка. Мамка за тебя отомстит. Обещаю. Жилы порву, но достану того, кто тебя убил. Мертвой стану ходить, а все равно достану. Поверь мне, ведь это я говорю. Ты меня знаешь.
Она говорила негромко, но все равно, от ее слов веяло таким могильным холодом, таким отчаянием, что меня, невольно вслушивавшегося в каждое слово, продрал мороз. Я подошел и заставил Юлию Марковну подняться. К «майбаху» я не пустил, повел к своему «Фаэтону». Она не противилась.
Ко мне подошел ожидавший конца прощания врач «скорой».
– Можно увозить? – спросил он. Я покачал головой. Самому хотелось побыть с Миленой наедине. Если получится. Прибыла машина медэкспертизы, с нею еще две милицейских «ауди» с каким-то местным начальством и неприметный серый внедорожник «лексус», судя по номерам, ФСБ. Пока все дружно пошли смотреть на раскуроченную «мазду». Ребята в черных костюмах от «Боско ди Чильеджи» немедленно залезли внутрь, выдрали подушки безопасности, стали копаться в салоне.
Я стоял рядом с носилками и никак не мог заставить себя опуститься перед Миленой. Словно что-то мешало. Затем сел на корточки. Осторожно коснулся руки. Вздрогнул. Мне показалось, она была теплой. Хотел что-то сказать – что именно? Я и сам не знал.
Слова сдавили горло, я медленно поднялся. Горло сдавило, я медленно отошел, не в силах отвернуться.
Когда я садился за руль, один из службистов подошел ко мне. Поздоровавшись с госпожой Паупер, попросил меня на пару минут.
– Что-то нашли? – нервно спросила они, резко отнимая от губ только зажженную сигарету.
– Это наверное, касается Артема Егоровича… – осторожно произнес службист. – Диск с «Пиратами Карибского моря – 4». Мы нашли в бардачке ее «порше», там, на стоянке храма; как видите, он даже не распечатан. Пожалуйста, посмотрите, – я повиновался, отходя с ним к машине Милены. Службист вынул диск. На обратной стороне была приклеена записка «Мне и моему сердцу». – Я хотел бы уточнить, это ее почерк? – я молча кивнул. – Вероятно, предназначался вам. Возьмите.
Я молча взял, положил в карман пиджака, пытаясь перевести дыхание. Снова закололо. Щемящая боль, такая не пройдет еще ой как долго.
– Судя по чеку, куплен вчера днем в торговом центре «Клондайк».
– Милена обычно там отоваривается, в бутике «Блюмарин». Она лицо фирмы, и…
– Скажите, она перед тем, как уехать, звонила вам? Или раньше, во время или до службы?
– Нет, а почему это вас интересует?
– Вы знали некоего Ширвана Додаева? Наркодилер средней руки, поставщик всякой дряни в разные модные клубы, вроде «Обломова», – я покачал головой, – он был с Миленой Паупер на парковке храма, где его и убили, – он указал на четыре пулевых отверстия в задней части легковушки. «Мазда», стояла, вмявшись в отбойник, потому отверстия, проделанные в правой задней дверце, не так бросались в глаза.
– Значит и ее? – он покачал головой.
– Скорее, хотели напугать. Так или иначе, своего добились. Скажите, в разговоре с Миленой или с кем-то из ее знакомых проскальзывало это имя? – я покачал головой: – Жаль, мы надеялись, вы сможете нам чем-нибудь помочь, – и помолчав чуть, продолжил тоном ниже: – Только прошу, не говорите Юлии Марковне…
– Скажите, в храме много жертв?
– Не так много, как… – он запнулся. – Много знаменитостей. Вы понимаете, о чем я.
Я снова кивнул, спросил будут ли еще вопросы. Больше не нашлось, я вернулся к своему «Фольксвагену».
– Что они? – немедленно спросила Юлия Марковна, туша докуренную до самого фильтра сигарету и от нее затягиваясь новой. Уже третьей.
– Милена купила диск для меня, – ее как раз укладывали в карету «скорой». Юлия Марковна смотрела как захлопываются двери, как машина медленно проезжает мимо кучи сваленных ветвей, выворачивает в сторону области. – Когда будут похороны?
