При взятіи крѣпости, было освобождено довольно много рабовъ-персовъ, которыхъ солдаты, въ пылу боя, узнавали по трусливому и униженному виду и оковамъ, которыя они волокли на ногахъ. Только что ихъ освободили, недавніе рабы бросились… не драться, а грабить.
Какой-то старый персъ съ двумя другими, помоложе, даже еще не снявъ какъ слѣдуетъ цѣпей съ своихъ ногъ, поймалъ поскорѣе двухъ ишаковъ и какого-то облѣзлаго верблюда л до того ихъ навьючилъ коврами и всякой всячиной, что, подъ массою груза, отъ верблюда были только видны ноги и голова, а отъ ишаковъ даже ничего не было видно. Въ такомъ только видѣ онъ рѣшился отступить изъ крѣпости; но у воротъ былъ задержанъ карауломъ.
— Ты это что? сказалъ начальникъ караула; мало тебѣ, подлецу, что тебѣ свободу дали, да и жизнь сохранили… Ибрагимовъ!
— Чего изволите!
— Переведи ему это… Мало тебѣ подлецу? Дай ему въ шею! Свалить все это… Бери, братцы, кому требуется… Мало тебѣ? Дай, дай ему еще разъ! переведи ему это… А теперь — вонъ изъ крѣпости!
Такъ и ушелъ старикъ ни съ чѣмъ, сохраняя воспоминаніе о русскихъ подзатыльникахъ.
Послѣ занятія Денгиль-Тепе и пораженія текинцевъ на ихъ главной позиціи, начинается дѣйствіе малыхъ отрядовъ. Генералъ Скобелевъ, не желая дать опомниться непріятелю отъ впечатлѣнія, произведеннаго погромомъ 12-го января, немедленно, послѣ однодневнаго отдыха, приступилъ въ возобновленію военныхъ дѣйствій. 14-го января, отрядъ Куропаткина былъ двинутъ на Асхабатъ.
17-го января, генералъ Скобелевъ присоединился къ отряду Куропаткина, а 18-го Асхабатъ былъ занятъ безъ боя. Жители вышли съ покорностью. Кавалерія, подъ начальствомъ Эрнстова, двинулась далѣе, на Аннау.
Въ день занятія Асхабата, нѣкоторые почетные люди (ханы, сердари) прислали командующему войсками слѣдующее заявленіе:
"Да будетъ извѣстно всѣмъ сердарамъ и генераламъ Бѣлаго Царя, что текинскіе жители, не имѣя понятія о своей слабости, оказывали сопротивленіе противъ воли могущественнаго Бѣлаго Царя, за что подвергнуты теперешнему наказанію. Теперь бѣдные жители желаютъ изъявить свою покорность. Для житья не имѣютъ кибитокъ, а для жизни не имѣютъ припасовъ. Если милостиво возвратите мѣста и жилища, то нѣсколько человѣкъ явятся въ вамъ для принятія подданства подъ присяжнымъ условіемъ. Въ настоящее время они боятся васъ. Если въ отвѣтъ на это пришлете письмо о томъ, чтобы жители не боялись, а явились, то тогда они въ скоромъ времени соберутся"…
Генералъ Скобелевъ относился сначала довольно недовѣрчиво ко всѣмъ этимъ мирнымъ заявленіямъ. Тѣмъ не менѣе, въ тотъ же день онъ приказалъ разослать по селеніямъ двѣ слѣдующихъ прокламаціи:
I. "Объявляю всему ахалъ-текинскому населенію, что силою войскъ Великаго моего Государя, крѣпость ваша, Геокъ-Тепе взята и защитники ея перебиты, а семейства, какъ ихъ, такъ и тѣхъ, которые бѣжали изъ крѣпости находятся въ плѣну у побѣдоносныхъ, ввѣренныхъ мнѣ, войскъ; поэтому приглашаю все оставшееся населеніе Ахалъ-Теке повергнуть свою судьбу на безусловное милосердіе Государя Императора, причемъ поставляю въ извѣстность, что жизнь, семейства и имущество изъявившихъ покорность будутъ въ полной безопасности, какъ и всѣхъ прочихъ подданныхъ Его Величества, Бѣлаго Царя.
"Напротивъ того, всѣ сопротивляющіеся Его побѣдоноснымъ войскамъ и отнынѣ продолжающіе упорствовать въ безразсудномъ сопротивленіи будутъ истреблены, какъ разбойники и преступники"…
II. (Отвѣтъ на первое текинское посланіе).
"Въ отвѣтъ на письмо объявляю, что войска могущественнаго Бѣлаго Царя пришли сюда не раззорять жителей Ахалъ-Текинскаго оазиса, а напротивъ, усмирить и водворить въ нихъ полное спокойствіе съ пожеланіемъ добра и богатства.
"Если жители текинцы отъ малаго до старшаго придутъ ко мнѣ съ покорностью или вышлютъ своихъ представителей, то они будутъ мною приняты.
"Великъ Бѣлый Царь, несокрушимо Его вѣчное могущество, неисчерпаемо Его Царское милосердіе, а впрочемъ, какъ сами знаете"…
