Ориенталист - страница 43
Однажды на караван напала шайка личностей, размахивающих шашками, с точки зрения Льва, это были самые обыкновенные грабители, а никакие не революционеры, хотя они и назвали себя дженгелийцами.
Главарь этих разбойников, молодой перс со сверкающими черными глазами, подошел к ним и сказал: «Неверные, отойдите в сторону и отдайте ваши вещи правоверным». Погонщик верблюдов попытался договориться с ними о размерах мзды, чтобы они пропустили караван, однако грабители так прикрикнули на него, что он тут же умолк. Главарь дженгелийцев обратился к просвещенным чужестранцам, желая знать цель их путешествия. После чего объявил, что все желающие могут стать членами его отряда. Лев и Абрам «в исключительно вежливых выражениях» отказались от такой чести, после чего у них отобрали все мало-мальски ценное. Бандиты также обыскали всех, кто ехал в караване. «Когда очередь дошла до меня, — вспоминал Лев впоследствии, — главарь этой шайки спросил меня, не желаю ли я стать его возлюбленным, причем обещал мне радужные перспективы в будущем». Ничего не зная о том, как здесь принято вести себя в подобных ситуациях, Лев рассказал тут же придуманную им историю, будто он уже является возлюбленным одного почтенного имама из Мешхеда, а потому, да будет благословенно имя Аллаха, и не собирается оставлять этого мудреца в одиночестве, чтобы не причинить ему горя. «Авторитет служителя Бога спас меня», — заключает он. В последний момент, когда бандиты вот-вот должны были отправиться восвояси, забрав с собой всех верблюдов, к ним неожиданно присоединились погонщики. Так Лев и Абрам остались посреди пустыни совершенно одни, без проводников. Пришлось им двигаться куда глаза глядят, пешком. Шли они до рассвета, когда, на их счастье, вдруг увидели какие-то жилища.
Измученные отец и сын вошли в город. У них не было денег, верблюдов, не было с ними и никого из прежних спутников. Они решили идти в местную мечеть. В отличие от западных церквей или синагог, мечети нередко представляют собой лишь часть общественного места, где имеются дворы, залы, харчевни. Здесь, как хорошо знали они — евреи, выросшие среди мусульман, — всегда можно найти приют. И в самом деле, им не только дали прибежище, но и снабдили пищей и деньгами, чтобы хватило до самого Энзели, который находился на расстоянии дня пути. Наконец, когда они уже собрались покинуть этот гостеприимный городок, к ним подъехал гонец, назвавшийся представителем «Железного комитета»[51]. Это была протофашистская организация, которой руководил Реза Кули — тот, что в 1925 году стал шахом, взяв себе имя Реза Пехлеви (Реза Великий). Этот самопровозглашенный комитет тогда уже набирал силу по всей Персии, действуя как сила, принуждавшая людей к миру и спокойствию. Гонец вынул из сумы запечатанный кожаный мешок. Когда он распечатал и открыл его, оттуда посыпался песок. Пошарив в мешке, курьер вытащил, наконец, наружу некий предмет размером с арбуз, покрытый запекшейся кровью. Это была человеческая голова. «Вот негодяй, который доставил вам столько неприятностей по пути сюда», — заявил гонец. Ему поручено, объяснил он, вручить им эту голову в знак уважения со стороны «Железного комитета», а также пожелать дальнейшего приятного путешествия. Льву и Абраму с большим трудом удалось объяснить гонцу, что голова нм вовсе ни к чему. Вид головы мерзавца, что так издевался над ними, заверяли они, доставил им обоим глубочайшее удовлетворение, однако, приняв ее, они помыслить не могли бы о продолжении своего путешествия. В конце концов им удалось отправиться восвояси, а гонец остался решать, что же ему теперь делать: как-то избавиться от этой головы или же вернуть непринятый дар тем, кто его сюда послал…
И вот отец и сын наконец оказались в порту Энзели. Там подтвердились сведения о том, что политическая обстановка в Баку складывалась в высшей степени благоприятно: правительство возглавлял всеми уважаемый юрист, бывший, по мнению Льва, «человеком нашего круга»
