— Так точно ваше благородие! — Лиза довольно улыбнулась и взяла под козырек.
— К пустой голове руку не прикладывают, а сейчас завтракайте и собирайтесь. И пожалуйста, смените это ваш балахон на гражданскую одежду… — я развернулся и пошел собирать скот, твердо решив завезти девчонку в тот самый госпиталь, куда она так не хочет. И уговорить главврача, сильно ее не ругать. Девушка она хорошая, местами вообще замечательная, даже нравится мне, но с собой ее таскать, я не хочу и не буду. Обузы мне на шею, еще не хватало. А вообще посмотрим, у самого особого желания воевать нет, навоевался уже, да и вроде как, не моя это война.
С матюгами запряг быков, а коняшек просто увязал цугом за повозкой. Каракового жеребца и симпатичную белую кобылку сразу оседлал — а вдруг быстро сваливать придется. Потом занялся собой. Закончив, глянул в котел с водой…
Ух, молодец. Настоящий доброволец. Бравый детина славянской наружности в образе милитари. На головушке фетровая широкополая шляпа, с загнутым с одной стороны полем. Защитного цвета френч с накладными карманами. Под ним, оливковая блуза и шейный платок, а поверху его, еще шемах. Образ завершали высокие кавалерийские сапоги с голенищами бутылками и бриджи с неширокими галифе усиленные в нужных местах мягкой и прочной кожей. Как там у Хаггарда его путешественника по Африке звали? Не помню, но я сейчас — вылитый он.
Полностью удовлетворился своим видом, затем принялся подгонять и собирать снаряжение. Маузер в деревянной кобуре через плечо, на пояс нож, флягу и пару подсумков с патронами к Винчестеру. Экипироваться решил пока им — полегче винтарь, да и патронов к нему хватает. Так, что еще? Планшет с картой и еще один патронташ через грудь. Всю остальную снарягу в седельные сумки. Туда же, еще пару фляг и немного провизии. Дробан в седельную кобуру. Ну вот, вроде и все? Нет, не все, Лизкину кобылку надо экипировать подобным образом и приготовить поклажу для заводных лошадок. Зараза, еще с места не тронулись, а уже устал как собака.
— Я готова! — Из фургона горделиво выплыла Елизавета и очевидно ожидая публичного проявления восхищения, застыла в весьма эффектной позе. Ручка в бок, ножка немного на отлете, личико просто светится осознанием собственной элегантности. Ох уж мне эти женщины — право дело, не вижу никаких различий между дамочками двадцать первого столетия и нынешними мадамами. Время идет, а сущность совершенно не меняется. Хотя признаю, выглядит Лизхен сногсшибательно.
Небольшая шляпка с черными кудрявыми перышками, коротенькая курточка, длинная юбка–брюки и замшевые сапожки на невысоких каблучках. На широком поясе, кобура тисненой кожи с небольшим револьверчиком и охотничий нож. Ну и дамская сумочка стилизованная под охотничий ягдташ, куда без нее. Да, вуалетку на шляпке забыл. Словом, хороша чертовка. Неожиданно поймал себя на мысли: если вдруг, каким–то чудом, меня занесет обратно в двадцать первый век, то я совсем не против забрать ее с собой…
— Что, плохо? — Сморщила носик Лиза, так и не дождавшись бурных рукоплесканий.
— Нормально… — я подошел, накрутил ей на шею свой шемах и поинтересовался. — Где ваша винтовка и патроны к ней?
— Там… — затянутый в изящную перчатку пальчик указала на фургон. — А зачем?
— Вы на войне или как? — Я застегнул на ней патронташ, повесил на плечо карабин и не удержавшись, добавил на пояс флягу. — Итак, оружие держать всегда под рукой, быть готовой по команде стрелять на поражение. Вот вам еще бинокль — назначаетесь впередсмотрящей. Понятно?
— Понятно… — уныло согласилась Лиза. — А если?..
— Отставить. Не слышу?
— Так точно… — Совсем разуверилась в своих женских чарах молодая докторша и вдруг, в сердцах выпалила. — Ну скажите мне комплимент? Жалко что ли?
— Вы просто очаровательны Лизхен. А теперь марш в фургон!
Проконтролировать приказ я не смог, так как за спиной раздался шорох сухой травы. Развернулся выхватывая маузер и увидел загорелого до черна, бородатого здоровяка в шляпе, очень похожей на мою, только неимоверно потрепанной. Мужик мирно лыбился, винтовка висела у него за плечом, а в руках он держал повод могучего вороного коня. За ним застыли три чернокожих оборванца, до предела нагруженные поклажей, а четвертый, держал над мужичком зонтик от солнца.
