— Пожалуй. — Ванда обиженно поджала губы. — Хочешь что-нибудь еще?
— Да. Потри мне спину.
— Как скажешь.
Ванда начала медленно раздеваться. Она со страхом думала о незнакомой женщине, которую никогда не видела. Каким-то шестым чувством она поняла, что у нее могут возникнуть проблемы.
* * *
Монтера привез с собой только один костюм, подходящий для выхода. Его он и надел сейчас — однобортный темно-синий пиджак, простую белую рубашку и черный галстук.
— Какой ты элегантный! — заметила Габриель, когда они сели в такси.
— Рядом с тобой меня просто не видно, — засмеялся он.
Она была в коротком серебристом платье, в том самом, которое надевала во время их первой встречи в посольстве Аргентины в Лондоне.
— В тот раз ты познакомила меня с романтикой ночной набережной Темзы, — сказал Монтера. — Интересно, что ты припасла на сегодня?
— Ничего, — улыбнулась Габриель. — Только себя.
* * *
Доннер смотрел по телевизору последние новости о Фолклендских островах, когда опять позвонил Белов.
— Они отправились в город. В бразильский ресторанчик на Монмартре, который называется «У Пако».
— Интересно, — ответил Доннер. — Еда там приличная?
— Вполне. И музыка замечательная. Кстати, подруга Монтеры — дочь очень богатого промышленника Мориса Леграна.
— На чем он специализируется?
— На всем. Живет в Марселе. Если он вдруг разорится — лопнет Национальный банк Франции.
— Все интереснее и интереснее, — пробормотал Доннер. — Ладно, предоставь это мне. — Он положил трубку и повернулся к Ванде, которая листала журнал в кресле у камина. — Давай, одевайся. Поедем, потанцуем немного.
* * *
Поговорив с Доннером, Белов некоторое время задумчиво сидел у телефона. Ирина Вронская принесла кофе. Она сразу заметила, что Николай чем-то озабочен.
— Что-нибудь не так?
— Еще не знаю. Меня беспокоит эта женщина — Легран. Что-то здесь не сходится.
— Что именно? — спросила Ирина, разливая кофе.
— Не знаю, — раздраженно ответил Белов. — В этом-то и вся загвоздка.
Она подала ему чашку.
— Так не ломай себе голову и сделай как обычно, — посоветовала она. — Проверь ее.
— Прекрасная идея. Завтра же с утра и начнем. — Он отхлебнул кофе и поморщился. — Монтера прав. Дрянь, а не кофе. Как насчет чашечки чая?
У Пако было весело и полно народу. Небольшой оркестр из пяти музыкантов играл почти без передышки. Габриель и Рауль взяли отдельную кабинку, откуда могли видеть все, что делалось в ресторане, а им самим никто не мешал. Она заказала себе виски, а он — минеральную воду.
— Ты все еще не пьешь? — удивилась она.
— Я должен оставаться в форме сегодня. Пожилой мужчина, молодая женщина — знаешь, что бывает в таких случаях?
— Пока что ты держишься молодцом, — заметила она. — А на таблетках можешь протянуть довольно долго. Но меня, конечно, интересуют только твои деньги.
— Вот тут ты ошиблась, — возразил он. — Это меня интересуют твои деньги. Знаешь, какая инфляция в Аргентине? Когда война закончится, даже для семейства Монтеры наступят тяжелые времена.
Упоминание о войне вернуло ее к действительности. Она совсем некстати вспомнила о своем задании.
— Ладно, идем танцевать. — Она потянула его за руку.
Оркестр играл боссанову. Монтера оказался прекрасным танцором. Он тонко чувствовал музыку и вел партнершу в такт. Когда мелодия закончилась, Габриель сказала:
— Ты отлично танцуешь. Тебе бы надо быть профессионалом.
— То же самое говорит моя мама. Она считает, что благородный сеньор не должен танцевать слишком хорошо. — Он улыбнулся. — А мне нравится. Мальчишкой я часто пропадал в барах, где танцевали танго. Для аргентинца танго — единственный настоящий танец. В нем — все. Борьба, счастье, горе, любовь, жизнь, смерть. Ты танцуешь танго?
— Да.
Монтера обернулся к руководителю оркестра.
— Эй, компадре, как насчет настоящего танго? Что-нибудь такое, чтобы проняло до самого сердца.
— А, я вижу, сеньор — аргентинец? Я узнаю ваш акцент. Так далеко от дома! Хорошо, специально для вас и для вашей дамы!
Он исчез, а через мгновение появился снова, держа в руках небольшой инструмент, чуть побольше концертины.
— Ага, — одобрительно заметил Монтера. — Сейчас будет настоящая музыка. Вот этот инструмент мы называем бандеон.
