Под конец он водрузил на нос очки с прозрачными бутафорскими стеклами, повязал на линялую ковбойку старомодный галстук, надел древнего фасона пиджак с широкими лацканами, а поверх — габардиновый серый плащ, какой еще при Сталине был в моде. Весь этот гардероб у Ракиты назывался: «под спившегося интеллигента».
Поразмышлять пришлось об оружии. У Ракиты был пистолет «Беретта» вроде талисмана. Эту пушку завещал Раките единственный его друг, Максим, какого удалось Ракицкому завести в служебной кровавой канители.
Нашли мертвым Максима в номере бейрутского отеля с этой «Береттой» в руке без патронов. Он отстреливался до последнего, посчитав — лучше чужую пулю принять, чем шлепнуться своею. Так Макс и хотел по-офицерски погибнуть, оружия не опозорить. Как-то пили они вдвоем после крутой переделки, и Макс сказал:
— Если первого меня убьют, ты, Жень, пушку, с которой помру, возьми себе на память, если удастся.
Поэтому-то и не выбросил эту «Беретту» Ракита после того, как застрелил из нее Пинюхина. Поэтому и влип под баллистический расчет Кострецова, снова использовав ее против Сверчка. Почему поступал так бездарно? И на это, как на многие странные вопросы в последнее время, не мог ответить Ракита.
Ракита сейчас держал в руке непобедимую «Беретту» с полной обоймой, прикидывая: начни у него она стрелять в третий раз, и что-то обязательно может случиться. Он задумался:
«А что? И именно — третий раз? Максова пушка меня только выручает. Из нее я должен расстрелять Белокрылова!»
Как святое оружие, заряженное серебряными пулями, Ракита обернул «Беретту» в мягкий шарф и положил снова в сумку. Сунул под пиджачок завзятого совка-интеллигента обычный «ТТ», десантный нож да запасную обойму. Надвинул шляпу, поправил строгие очки, огладил бороденку и легкой походкой несытно кушающего человека направился на осточертевшие ему Чистые пруды.
* * *
На Чистяках Ракита заглянул в самое доступное там «справочное бюро» — пивную на Банковском переулке. В углу увидел давно знакомого ему Векшу, который курил над пустым столом вместе с Валей Пустяком.
Ракита приблизился к печальной от безденежья паре, приподнял двумя пальцами свою фетровую шляпу и обратился к Векше:
— Товарищ Векша, если не ошибаюсь?
— Не ошибся, — мрачно ответил тот. — А какой я тебе, папаша, товарищ?
— Как же вас правильно называть?
— Просто «Векша» тебя, стручок, не устраивает? — раздражаясь, возвысил голос бомж.
Более сообразительный Пустяк, молниеносно прикидывая, как эту шляпу реально расколоть хоть на стакан, перехватил инициативу:
— Отец, да вы с Векшей, видно, выпивали, раз его по кликухе знаете?
Ракита поправил очки и радостно подтвердил:
— А как же! Причем вот какая оказия получилась. Я, знаете ли, поссорился со своей супругой. Пришел сюда с диким желанием выпить водки, но рассеянный, знаете ли, подошел к стойке и выяснилось: денег из дому не взял.
— Ха-ха-ха! — заржал Пустяк, ярко себе представивший горе, если б сам попал в такое же положение, как этот доходяга-очкарь.
— И вот представьте себе, — невозмутимо продолжил Ракита. — Ваш друг Векша угостил меня водкой.
— Чего-о? — изумленно протянул Валя, никогда не видевший, чтобы Векша кого-то настоящей водкой из настоящей бутылки угощал.
— А чего? — мрачно спросил Векша. — Я жлобом никогда не был. Только не водкой, наверное, я вас угостил, папаша, а спиртиком. Спиртик-то с яблочками, — уже смущенно пояснил он.
— А-ха-ха-ха! — снова загрохотал Валя. — Спиртиком тем — верю! И ты еще жив, папаша? Векша, это тот твой спиртик, после которого Кеша Черч потом в подвале отлеживался, а теперь уж его не видно, должно, околел?
Ракита протестующе замахал руками.
— Зря вы так на Векшу наговариваете. Я очень хорошо себя после того напитка почувствовал. Правда, попал не домой, а в вытрезвитель, знаете ли, первый раз в жизни, — валял дурака «под интеллигента» Ракита.
Бомжи уже вдвоем посмеялись. Ракита заключил:
— И вот за ту вашу выручку, Векша, я хотел бы теперь вас угостить. Вот деньги. — Он протянул кредитки.
Первым к ним зачарованно потянулся Пустяк, но Векша, любящий рассказывать, как на сто первом сибирском километре бил белку в глаз, резко опередил его, зажал деньги в крепком кулаке со словами:
