Андрей поделился радостью, что его перевели в розыскную экспедицию.
— А чин-то есть у тебя, парень? — не утерпел с вопросом купец.
— Есть. Коллежский регистратор, — солидно сказал Андрей.
— А чьих будешь?
— Из боярских детей.
— Дворянин, стало быть. По-старому — из бояр.
— Выходит так.
Нифонт как-то по-особенному посмотрел на дочь.
Пора и честь знать, тем более что чай уже просился наружу. Андрей откланялся. Проводить гостя до двери пошёл сам купец, тем самым оказывая уважение. У двери остановился.
— Нравится моя дочка-то?
— Нравится, — сознался Андрей.
— Так ты захаживай запросто. Василиса меня ведь несколько раз спрашивала — чего да чего Андрей не заходит? А я что? Служба, говорю, у него такая.
— Зайду непременно — вот в следующее воскресенье и зайду, — пообещал Андрей.
Вот только в следующее воскресенье исполнить обещанное не получилось, потому как в понедельник утром в экспедицию заявился посыльный.
— Лязгину и Путилову велено срочно явиться к его превосходительству генералу Чичерину.
— Что случилось?
— Я человек маленький, послан с сообщением, не могу знать.
Лязгин и Путилов уселись в служебную пролётку, прихватив с собой посыльного.
Домчались быстро. Тут и пешком-то было идти десять минут, однако из юстиц-коллегии их могли отправить на другой конец города, что уже случалось, и потому сразу поехали на пролётке.
Приехав, они поднялись на второй этаж — в приёмную генерал-полицмейстера. Адъютант, увидев уже известного ему Лязгина, сразу пропустил их в кабинет Чичерина. Сидевшие в приёмной купцы, офицеры с полковничьими погонами, другие важные господа взроптали.
Чичерин хмуро поприветствовал розыскников.
— Садитесь. Времени мало, потому говорить буду кратко. У князя Куракина из древнего и уважаемого всеми рода Гедиминовичей кража. Убийства, слава богу, нет. Он сам ко мне приезжал поутру. Зол очень — ну это понятно. Требует найти украденное и виновника. И обязательно чтобы за дело взялся Путилов. Прославился ты, Андрей. Поопытнее тебя люди есть — вон, хоть твой начальник, а поди ж ты — подавай Путилова, и всё! В России сорок семь княжеских фамилий, триста десять графов, да ещё и бароны. Ежели каждый себе Путилова требовать станет, то это что же получится?
Чувствовалось, что Чичерин раздражён.
— Расследовать оба будете — всё-таки князь. Знаете, где он живёт?
Розыскники переглянулись.
— Никак нет, ваше превосходительство.
— В Апраксином переулке, недалеко от церкви Вознесения Господня. Всё, ступайте. О результатах расследования доносить лично!
— Слушаемся, ваше превосходительство!
Они вышли на улицу. Лязгин вытер пот.
— Не люблю я по начальству ходить. И вроде невиновен ни в чём, а ощущение, как будто бы розгами высечь хотят. Ты внимательно слушал?
— Конечно.
— Чего-то я не услышал, чего украли?
— Не сказал генерал.
— Ладно, на месте узнаем. Едем!
До церкви Вознесения Господня добрались быстро. Вот и Апраксин переулок. Поспрашивав у прохожих, они нашли дом князя. С улицы его почти не было видно — прятался за деревьями.
Привратник долго выспрашивал о цели визита, кто такие?
— Князь Куракин сам звал к себе — злодейство у него, а ты нас в воротах держишь. Мы можем и уехать, объясняйся с хозяином сам! — вскипел Лязгин.
Привратник струхнул, отворил кованую калитку. А со стороны дома уже спускался, судя по одежде, дворецкий.
Лязгин доложил о прибытии, представился. Как только он назвал фамилию «Путилов», дворецкий переменился в лице и ухватил Андрея за рукав:
— Пойдёмте, давно ждём.
Дворецкий провёл их в дом; по широкой мраморной лестнице сопроводил на второй этаж и провёл в зал. Остановился перед пустой стеной.
— Вот.
Розыскники переглянулись. Стена голая — чего там смотреть? Лязгин обратился к дворецкому:
— Мил-человек, ты зачем нас сюда привёл? Окромя пустой стены мы ничего не видим.
— Так и я тоже, а ещё вчера здесь картина висела.
— Тьфу ты, так бы сразу и говорил.
Лязгин вздохнул облегчённо. Совсем князья сдурели — из-за картинок вызывают, отвлекая от важных дел.
— Картина-то дорогая. Князь её из-за моря привёз, огроменных деньжищ она стоит! Говорит, тысячу рублей золотом отдал.
