Должен — но почему-то не чувствовал.
Меньше часа назад он положил перевязанный чёрной лентой стебель чертополоха на аккуратный могильный холмик. Чёрт побери, под насыпью суховатой земли покоился шотландец, не розы же с лилиями ему…
Священник, отец Джозеф, пожал Дункану руку. «Господь воздаст вам, сын мой, — сказал убелённый сединами пастырь местного двуногого стада. Был он серьёзен. — В воскресенье я прочту проповедь, в которой постараюсь донести до прихожан, насколько важно не бросать на полдороге любое дело, а особенно — милосердие. Господь обязательно воздаст вам, иначе… иначе я впервые в жизни не пойму Господа».
С Богом у Дункана были странные отношения. Религиозностью он не страдал, поскольку коронное библейское чудо воскрешения проделывал с завидной регулярностью, но был признателен Всевышнему за безопасность святой земли. Не страшась поединков, Дункан обожал мирную жизнь, считая её венцом творения и пределом мечтаний. Возможно, потому обожал, что Игра не давала ему шанса на этой самой мечты реализацию.
— Бегу, бегу! Уже бегу, достопочтенный мистер Маклауд! Почтеннейшая миссис Макмангус!
Голос мистер Куинн имел на удивление приятный, особенно по контрасту с наружностью.
Он действительно бежал, потешно подскакивая при встрече с каждым камушком. Полы его сюртука хлопали на ветру, как вывешенные на просушку крылья вороны. Надо ли говорить, что та ворона — дохлая?..
— Вы весьма пунктуальны, мистер Куинн, — сухо поклонился Дункан.
Вдова Макмангус только всхлипнула. Дункан сам, своими руками утром дал ей крону, поскольку после определённого градуса спирта в крови сия достойная женщина теряла если не дар речи, то уж точно — дар красноречия. Отсутствие красноречия вдовы Макмангус, по мнению Дункана, стоило куда дороже кроны.
— Тем торгуем, — фамильярно подмигнул фотограф. — Смертушка точность любит. — Он бережно вытащил из-за пазухи плоский деревянный футляр и согнулся в сторону вдовы. — Кабинеточка, в лучшем виде, как и заказывали-с. Миссис Макмангус, могу ли я получить оговоренную плату?
Последний вопрос прозвучал… Дункан даже не смог дать определение.
Странно? Что странного в том, что мастер хочет получить плату за труд? Это его ремесло, его хлеб, в конце концов. К тому же цены мистер Куинн не заламывал, трезво определяя платежеспособность своих клиентов. Не Лондон, однако.
Торжественно? Тоже ничего удивительного: практически всё, связанное со смертью, неизбежно имеет налёт торжественности, хотя Дункану доводилось видеть разное.
Как-то не так, неправильно? Отлично, Дункан Маклауд, просто отлично. Лавры сэра Диккенса неминуемо перекочуют к вам.
— Я расплачусь с вами, — сказал Дункан, нашаривая в кармане заранее приготовленные деньги.
Мистер Куинн развернулся так стремительно, что Дункан инстинктивно отшатнулся. Почудился ему, грешным делом, высверк яркой стали, но то была всего лишь многозубая улыбка.
— Прекрасно, мистер Маклауд, просто прекрасно! — Мистер Куинн в экстазе закатил глаза. — Тогда вручаю работу вам.
Дункан принял футляр и протянул деньги мистеру Куинну. И был ещё раз удивлён. На этот раз — реакцией мастера.
— Как?! — пробормотал тот, таращась на самые обыкновенные монеты. — Просто в руки?
— Да берите же, — давая, наконец, волю раздражению, буркнул Дункан.
Прикосновение чужих грязных пальцев к своей ладони Дункан не назвал бы приятным, но как-то же надо… Он заметил, что мистер Куинн чуть ли не дрожит от благоговения, кланяясь. С чего бы, интересно?
Дункан открыл футляр, чтобы действием замаскировать смесь брезгливости и недоумения. Он не собирался смотреть на карточку, но иначе… К тому же стоило проверить, что там лежит. Может, страничка из дешёвой библии, говорят, такие случаи тоже бывали.
Но там действительно была карточка «кабинетного» размера, с которой на Дункана смотрел живой Джимми. Ну, не совсем — смотрел, мальчик на снимке опустил глаза долу, но была полная иллюзия, что он вот-вот шаловливо улыбнётся и вскинет на зрителя ясный взор. Поза свободная, непринуждённая, казалось, тоже схваченная за миг до движения. Качество фотографии было настолько высоким, что Дункан видел каждую ресничку, каждую чёрточку. Можно было бы сказать, что это просто похожий ребёнок, а у мистера Куинна есть запас снимков на все случаи жизни, но это был именно Джимми. Дункан также узнал одежду, задрапированный стул вдовы Макмангус, на заднем плане — кусок оконной рамы с очень характерной трещиной… И да, если пристально всмотреться, то в густых кудряшках Джимми можно различить специальный зажим-держак — один из жутковатого набора, что принёс с собой мастер.
