И тут я все понял. Брезжил рассвет! Именно поэтому ворковали голуби и я умудрился разглядеть пятнышки на коре деревьев.
Я нервозно поежился и с тревогой огляделся по сторонам. Видимо, в моих предварительных расчетах была ошибка. Покидая горный приют, я предполагал добраться до деревни задолго до рассвета. В данный момент я находился на опушке молодой рощи. По моим прикидкам, я шагал примерно час и прошел всего половину пути. Но факт оставался фактом: уже светало.
Я заблуждался с самого начала. Видимо, ночной кошмар выбил меня из колеи, и я, потеряв все представления о времени, решил, что на дворе стоит глубокая ночь…
Я замер на кромке пролеска. Землю по-прежнему окутывал туман, но бледно-сизая пелена начинала понемногу таять, распадаться на куски. Справа от меня над равниной завис огромный рваный клок пара: там просыпалась река.
Вскоре туман над лесом поредел, из мутной дымки проступили деревья. Я по-прежнему не видел ни домов, ни построек, но всем своим существом ощущал близкое присутствие людей.
В тропиках утро занимается как-то быстро и сразу, словно с земли слетает плотное покрывало. Очень скоро моя тощая темная фигура будет бросаться всем в глаза. Я проклял тот миг, когда отважился на столь рискованное предприятие. Однако вернуться назад я уже не мог, как не мог прятаться в лесу и ждать ночи – нетерпение гнало меня вперед. Я жадно всматривался в небо над лесом. Крест… Где же он? Где символ, толкнувший меня на дерзкую, опасную авантюру? Я находился в низине, креста не было видно.
Впереди простирались поля. Темнота поднималась вверх, таяла, исчезала. Огромный мир замер: ни звука, ни шороха… Лишь я один двигался под светлеющим небом. Башмаки мои намокли от росы и при каждом шаге издавали тихое хлюпанье. Больше ничто не нарушало тишины.
Я шел и шел, подгоняемый необъяснимой силой. Неожиданно у меня возникло мучительное чувство, что все это, абсолютно все уже когда-то происходило со мной. Умом, конечно, я понимал, что впервые блуждаю по неведомым мне холмам и перелескам в чужой стране, однако память моя хранила какой-то схожий опыт, и я никак не мог его вычленить из вихря других воспоминаний. Иногда мне казалось, что я вот-вот смогу вспомнить подробности прошлого, восстановить целостную картину прожитых моментов… Увы, меня постигла неудача. Единственное, что мне удалось извлечь из закоулков сознания, так это описанные в популярной литературе случаи некоего транса, смещения и расслоения памяти, называемого в психологии парамнезией, «ложным воспоминанием», дежавю. Людям нередко чудится, будто происходящее в данный момент уже было когда-то пережито ими. Последующие попытки вспомнить эти мгновения и эпизоды прошлого обычно ни к чему не приводят. Почему? Потому что ничего этого никогда не было! По мнению Бергсона [4], такое психическое состояние возникает в минуты умственного перенапряжения, прострации. Психика индивида эволюционирует как единая цикличная система, беспрерывно обогащая память полученным опытом и впечатлениями. Но в моменты «ложных воспоминаний» четко отлаженный механизм психической деятельности дает сбой, прекращает свое развертывание, и память, не получив свежего материала, начинает плести собственную ткань бытия, опережая сознание.
Теория Бергсона, казавшаяся мне прежде такой ясной и понятной, вдруг потеряла убедительность. В частности, его гипотезу о постоянной личностной эволюции индивида я счел несостоятельной. Ведь я порой не только не эволюционировал, но, по-моему, даже деградировал. Правда, подобные научные утверждения вполне соответствовали духу современного рационально мыслящего человека. Но я не искал удобных аналогий, я жаждал познать истину.
Если мы готовы принять тезис о непрерывном развитии жизни, то, наверное, было бы логично поверить в направляющую и созидающую силу, которая существует реально и объективно, независимо от нашего сознания, то есть поверить в Бога.
Я брел по равнине и надеялся, что самоанализ, зондирование внутреннего «я», даст мне приемлемое объяснение феномена «ложной памяти». Меня больше не устраивал примитивный тезис о предшествовании памяти сознанию в моменты истощения и прострации.
