Оказалось, что знает, сам кое-что ему продавал. Назвал пароль и отзыв.
— А-а, — успокоился ветеран Чечни, — вспомнил.
— Слушай, тебе вчера один торчок, Костик, флэшку сдал. Серебристую такую, на цепочке.
— И чего?
— Это подруги моей флэшка. Она еще у тебя?
Рыжий что-то прикинул в голове, потом согласно кивнул голубым беретом.
— Выкупить хочешь?
— Чтобы выкупить, нужны деньги. А у меня их нет. — Я откровенно лишил собеседника иллюзий.
— И что ты предлагаешь?
— Я отдам… Потом.
— Не вопрос. Оставь равноценный залог.
«Я бы тебе, козлу, равноценно в лоб закатал бы, но без разминки не могу. Поэтому придется играть по твоим правилам…»
Из залога есть футболка, мобильник и старенькие часы «Полет» производства Петродворцового завода. Снимаю часы. Невелика потеря, но… За всё надо платить. Особенно за длинный язык.
Спекуль морщится, словно часы намазаны лошадиным пометом. Подносит к левому глазу и рассматривает, словно под микроскопом.
— Паленка, небось, китайская. К тому же поюзанные…
— Слышь, воин… Китайцу, который подделает наши часы, президент лично должен присвоить Героя России.
— Старик, извини, я флэшку за штуку взял, реально! Чего мне, в убыток себе торговать? Ну, сам посуди… Оставь еще чего-нибудь.
Он начинает тараторить со скоростью пять слов в секунду, что-то втирая про демпинговые цены, затишье на рынке и инфляцию.
Я молча, с прищуром смотрю на него, словно в прицел снайперской винтовки. По-нашему, по-ментовски.
В итоге он угадывает что-то нехорошее, замолкает и нехотя лезет в карман своей камуфляжной жилетки.
Статья 61, часть 1, пункт «и»: «Смягчающими обстоятельствами признаются: явка с повинной, активное способствование раскрытию преступления, изобличению других соучастников преступления и розыску имущества, добытого в результате преступления».
— Ладно… Только из уважухи.
На его ладони сверкнула маленькая серебристая фиговина.
И из-за этого весь сыр-бор?
Часы он прячет в носок. Вдруг подъедет вневедомственная охрана и проверит документы. Тут и форма не поможет.
А я теперь буду определять время по солнцу. Если мне вдруг понадобится определить время.
День я провожу на рынке, заканчивая обивку будущего трактира. Надо же, освоил профессию обивщика, можно давать объявление в газету и зашибать бабосы.
Не знаю почему, но работал я с охотой, легко, за что получил от Керима лишнюю пятисотенную.
Сразу же заплатил абонентский долг за мобильник и теперь жил на яркой стороне. Вдруг Ксюха позвонит, а, не дозвонившись, притащится в отдел и раскроет мой подлый обман. Впрочем, почему подлый? Просто обман. Но все равно неприятно. Весь мир узнает.
Когда включили связь, я сам перезвонил ей и обрадовал удачным завершением операции. Она обозвала меня волшебником и спросила, куда и во сколько ей подойти.
Я растерялся и предложил встретиться на той же скамеечке у пруда.
Встретились в девять вечера, раньше я не мог, надо было закончить с обивкой.
Ксюха минуту-другую прыгала вокруг своей оси и довольно визжала, а потом чмокнула меня в небритую, как у настоящего мачо, щеку.
— Пашенька, спасибо… Спасибо… Ты просто не представляешь, что это для меня значит…
— Да, ладно, ничего, я же профессионал!. — Сейчас я походил на скромного американского пехотинца, только что спалившего пару афганских деревень. — Как там сосед? Не предъявлял?
— Нет, что ты! Наоборот! Утром поздоровался и даже кухню помыл, представляешь? А говорят, наша милиция никому не помогает и ничего не может… Спасибо!
— Да не за что… Извини, Ксюх… Пора мне. Дела.
Просто мне очень захотелось пива. К тому же начнет еще про «работу» расспрашивать — лажанусь по полной.
— А ты в отдел? Я тоже в ту сторону.
Еще не хватало. А, может, признаться, пока не поздно, что я в некотором роде не мент? Мол, веселый американский розыгрыш. Безобидный, в духе одноименной программы.
Не признался. Духу не хватило. Ну и ладно. Когда теперь увидимся? Если что, можно сказать — уволился.
— Нет, на участок… Надо свидетеля одного найти.
Кажется, она расстроилась. Но это не мои проблемы. Я не собираюсь с ней под ручку гулять и алкоголь пить.
— А… Жаль… Паш… Если что случится, можно тебе позвонить?
