– Так я и думал. – Мартин взял протянутое Амандой полотенце. – Пуля прошла навылет, но ранение серьезное.
Они забинтовали рану, и Мартин сходил в карету за багажом. Порывшись в сумке Реджи, он вытащил ночную сорочку. Сняв с молодого человека окровавленную одежду, они одели его в чистое.
С Онслоу, ослабевшим, но сохраняющим ясность мысли, все было проще. Перебинтовав его, Мартин сказал:
– Я должен позаботиться о лошадях. Вы с Колли можете заняться постелями?
Аманда кивнула, и Мартин ушел.
– Прежде всего нам нужен свет, – обратилась она к старику. – Лучше всего фонари.
Колли нашел два фонаря, однако оба были пусты. Аманда взяла тяжелый семисвечный канделябр и двинулась внутрь дома. Колли, вооруженный пятисвечным канделябром, следовал за ней. Света не хватало, так как найденные свечи оказались последними и Аманда зажгла только половину.
По длинному коридору она добралась из кухни в главный зал, такой огромный, что свет не достигал углов. Широкая, разветвляющаяся на два пролета лестница вела наверх.
– Какими комнатами пользовались в последний раз? – спросила она, глядя на лестницу.
– Хозяйскими… хозяйское крыло – правое.
Аманда стала подниматься по правой лестнице. В свете свечей таинственно поблескивали золоченые рамы на портретах. Здесь, как и в лондонском доме Мартина, царили тишина и безмолвие, но было некоторое отличие. Этот дом дышал, он был жив, но спал, спокойно ожидая, когда с мебели снимут холщовые чехлы. Несмотря на то что снаружи подмораживало, здесь было теплее, чем в лондонском доме. Когда-то этот дом был родовым гнездом, и он ждал, надеясь снова стать таковым. Казалось, если прислушаться, то можно различить приглушенные звуки: смех, шаги, детские крики. В этом доме спала жизнь, он был полон ожиданием будущего. «Как в сказке о Спящей красавице», – вдруг подумала Аманда. Дом ждал, когда придет принц и разбудит его. Ее губы тронула слабая улыбка.
Аманда посторонилась, чтобы Колли открыл дверь.
– Эту комнату всегда держали наготове для хозяина.
Подняв повыше канделябр, Аманда осмотрелась.
– Для графа? – Комната выглядела не очень большой.
– Нет, для молодого хозяина. Для лорда Мартина. Они всегда ждали, что он вернется.
– Они? – спросила Аманда, подходя к кровати с балдахином.
– Старый граф и леди Рейчел. Много лет искали его, но он так и не вернулся. – Колли раздвинул полог, и вверх поднялись клубы пыли. – Мне вот повезло увидеть его здесь, взрослого. А для его светлости – я имею в виду старого графа – и для ее светлости уже поздно. Жаль.
Колли принялся выбивать подушки и одеяла. Аманда поставила канделябр на прикроватный столик и стала помогать ему. Она решила разместить в этой комнате Реджи. Закончив, она оставила Колли разжигать камин и спустилась в кухню.
К Реджи. Аманда впервые видела его таким бледным, безжизненным. Сглотнув комок в горле, она взяла его за руку, потом осторожно убрала прядь волос, упавшую на повязку. Шок, потеря крови – как это лечить? Впервые она чувствовала себя такой беспомощной. Чай! Обычно чай прописывают в любых ситуациях. Обрадовавшись, что можно отвлечься от грустных дум и заняться делом, Аманда поспешила к буфету, где Колли хранил свои скудные запасы. В одной из банок она нашла чай.
Мартин пришел в тот момент, когда она растерянно стояла над кипящим чайником с банкой в одной руке и ложкой – в другой.
– Даже не знаю, сколько класть, – запинаясь проговорила она.
По ее голосу Мартин понял, что она близка к панике.
– Я сам. – Он взял у нее банку и ложку и насыпал чай в чайник. – Как он?
– Руки ледяные. – Аманда судорожно вздохнула.
– Ты нашла кровать для него?
– Да, в той комнате, которую Колли назвал твоей.
Мартин закрыл чайник крышкой.
– Не имеет значения, правильно решила. Она меньше других комнат. Ее проще протопить.
Аманда поежилась. Мартин внимательно посмотрел на нее.
– Найди чашки. Нам всем не помешает выпить горячего.
Аманда подошла к буфету.
Вернулся Колли. Он принес стопку одеял.
– Вот. – Одно он отдал Онслоу и указал на кресло, которое уже успел придвинуть поближе к огню.
Аманда поспешно поставила чашки на кухонный стол и укрыла Реджи.
