Тщетно. Не то!
По опыту Бородин знал, что та незримая, «нисходящая» нить, которую начинает обычно «закручивать» уголовный розыск вокруг всякого «трудного дела», рано или поздно приведет к цели. Слов нет, лучше раскрыть преступление сразу, по горячим следам, в первые же минуты после его совершения. Только не всегда это удается. Бывает, на раскрытие тратятся недели, месяцы. Но такова уж логика событий, жизни: даже время работает на тех, кто ищет. Так получилось и на этот раз. Медленно, неотвратимо сжималась неумолимая «спираль фактов».
Пытался ли кто-нибудь прохронометрировать рабочий день сотрудника уголовного розыска? Нет, наверное. Ибо в любой момент, в любом месте может настигнуть оперативного работника просьба, равносильная приказу, начать поиск.
У Федора Исаковича, например, давно выработалось вполне устойчивое негативное чувство к своему домашнему телефону. Звонок и… в уютной комнате остается недокуренная папироса, недопитая чашка кофе, недосказанная фраза, недосмотренный сон. А человек уходит в ночь, в дождь, в метель, чтобы настигнуть правонарушителя. Ну, а о том, каково искать неизведанное, молчат даже сами «Ищущие». А о них говорят: «У преступника одна дорога, а у того, кто ищет, их — сто». Из ста нужно выбрать одну. Истинную.
В сутолоке милицейских хлопот Бородин не раз ловил себя на мысли, что он неотвязно думает о непойманных «волках». Впрочем, не пойманных ли? После кропотливой и тщательной проверки он пришел к убеждению, что грабители могут быть или «залетные», или свои, «доморощенные». Причем, если свои, то они уже в изоляции.
Первая версия была маловероятной, и Федор Исакович, не колеблясь, отодвинул ее пока на задний план. Вторая требовала тонкой, скрупулезной работы. И снова вопрос, много вопросов. Кто они? Где они? Они ли?
Бородин, пожалуй, сам не ответит, почему свой выбор остановил на Николае Петрове. Видно, сработала интуиция. «Почерк», «психология» Петрова насторожили следователя. Этот юный пройдоха и его дружок Роберт Майер были осуждены за кражи и вот уже год отбывали наказание в Миасе, в колонии для несовершеннолетних.
ТОЧКИ НАД «И»
Федор Исакович написал Петрову письмо. Ответ удивил. Тот предлагал следствию свои «услуги» в качестве… свидетеля. «Зачем, — думал Бородин, — ему этот трюк? Почему он так стремится к поездке? Чтобы прокатиться, повидать родных? Сбежать?!»
Федор Исакович выехал в Миас[17]. И вот там-то после короткой и напряженной беседы с осужденным чекист понял, что перед ним вовсе не свидетель, а… а один из участников преступления. Но нужны были факты, веские, достоверные. По просьбе Бородина Петрова направили в Заводоуковск. При посадке в вагон он пытался бежать. Задержали.
На следствии Петров наотрез отказался от своих прежних показаний. И все-таки конец нити был в руках начальника уголовного розыска. И вот пришел день, когда «спираль» описала последний круг. Преступникам Петрову, Майеру, Медведеву предъявлено обвинение в разбойном нападении и нанесении тяжких повреждений человеку. Следствие закончено. Уголовный розыск расставил точки над «и».
…На днях народный суд приговорил Николая Петрова к восьми годам, Роберта Майера — к семи и Геннадия Медведева — к шести годам лишения свободы.
А. Смагин»
Прочитав, Глаз свернул вырезку и положил в конверт. Ясно теперь, почему взросляк в тюрьме сказал, что Глаз писал письмо начальнику уголовного розыска.
«Эта статья, — думал Глаз, — прославила нас на весь район. Как это корреспондент меня назвал… а, «юный пройдоха». Что ж, пройдоха, так пройдоха. Мать приедет на свиданку, надо будет статью свернуть. А то и потерять могу. Да чтоб никто не прочитал. Достаточно, что воспитатели и Павлуха прочитали. Ну и набрехал корреспондент».
Второй раз о Глазе врали в районной газете. Первый раз в своей статье о всеобуче директор падунской школы Хрунов писал: «Плохо себя ведет, курит, часто пропускает уроки, не любит труд, остается второгодником ученик 4-го класса Коля Петров. Его отец работает в ведомственной охране[18] Заводоуковского отделения милиции. Учителя много раз обращались к семье, но родители всю ответственность за воспитание перекладывают на школу, в плохом поведении сына обвиняют педагогический коллектив и оправдывают себя. А между тем чем дальше, тем хуже поведение мальчика. Отец его — коммунист, и поэтому, естественно, школа обратилась в партийную организацию Заводоуковского отделения милиции. Обратилась давно, а вот ответа до сих пор нет».
