— И не пытайся, — ответила Салли. — Давай завтракать.
Она намазала маслом хлеб, заварила кофе, поджарила яичницу с ветчиной. Корнелл молчал, удивленный её поведением. Похоже, её беспокоило что-то ещё помимо ареста Кери, но он не мог понять, что именно. Движения Салли были резкими и сердитыми. Он разложил прикрепленный к стене складной стол, нашел в шкафчике посуду, расставил её, всё время посматривая на дверь и в любую минуту ожидая чьего-нибудь появления. Ничего не произошло. Он нетерпеливо повернулся к девушке:
— Выкладывай-ка всё начистоту. Если будешь так себя вести, ничего хорошего не выйдет.
Она поставила кофе на стол.
— Я так и знала, что ничего не выйдет. Это была ошибка. Ты всё ещё любишь её, а я вела себя как дура.
— Ты всё ещё про Кери?
— А что, есть ещё и другие?
— Послушай…
— Хорошо, это не твоя вина, я сама виновата.
— Это же глупо, — сказал Корнелл. — Ты заводишься из-за пустяков.
— Правильно. Из-за пустяков.
— Я не это имел в виду.
— Я знаю.
— Послушай, давай поговорим о более важных вещах. Как там сегодня полиция?
Салли приняла перемену темы разговора, и напряжение спало. Во время своей экспедиции она раздобыла кое-какую информацию. Насколько она поняла, все окрестные дороги перекрыты. Полиция трех штатов поднята на ноги, по радио всё время передают сообщение об убийстве, оплакивают гибель «великого американца». Салли насмешливо передразнила причитания радиокомментаторов. Корнелл подумал, не была ли она знакома с Джеем Стоуном.
— Разыскивают меня?
— Тебя, Барни. Как только тебя не называют!
— А о конгрессмене Киче упоминали?
— Ни слова. Их интересуешь только ты. И местная полиция, и федеральная, и полиция штата считают, что ты сбежал из Вашингтона, получив информацию, что тебя вот-вот арестуют. Они, должно быть, подозревают меня. — Салли скорчила гримаску. — Ты явился сюда, чтобы отомстить Джейсону Стоуну за то, что он раскрыл твою шпионскую деятельность. Когда речь идет о проекте «Циррус», слово «предполагаемую» уже не употребляют.
Вчера вечером ты, похоже, всех убедил, что обвинения против тебя достоверны.
Корнелл нахмурился:
— Интересно, как они вообще узнали, что я был здесь.
Салли пожала плечами:
— Им кто-то подсказал.
— Но кто именно?
— Вот это и есть главный вопрос.
Ему не хотелось об этом думать, но выбор был очень ограничен. Кери, Пол Эвартс и сама Салли. Или, может быть, конгрессмен Кич. Это значит, что, когда Кич в такой спешке покидал Оверлук, Джейсон Стоун был уже мертв. И поэтому Кич тоже должен быть отнесен к числу подозреваемых.
Салли отхлебнула кофе и сказала:
— Полиция с каждой минутой расширяет круг поисков, а это значит, что давление на Калверт Бич становится всё меньше. Они считают, что ты бросился в бега и стремишься оказаться как можно дальше от места преступления. А это делает наше убежище идеальным на данный момент.
— Не могу же я сидеть здесь до бесконечности.
— Можешь, если будет нужно.
— Нет. Я должен что-то делать.
— Например? — удивилась она.
— Пока не знаю.
— Я знала, что ты так скажешь, — вздохнула Салли. — Поэтому и купила тебе такой наряд. В этой рубашке и очках ты вполне сойдешь за туриста, особенно на пару со мной. Одно плохо, боюсь, я не смогу помочь тебе. Джонни Экорн здесь.
— Он тебя видел?
— Нет. Я увидела его первой. Во всяком случае, я на это надеюсь. Но если он меня заметит, то всё поймет. Джонни очень умный. Думаю, он имеет представление о том, как я к тебе отношусь. Если он позвонит на работу и узнает, что меня сегодня нет, то может даже догадаться, что именно я привезла тебя сюда вчера вечером. Мегги скажет, что меня нет, это его жена. Мы вместе работаем.
Корнелл молчал. Его беспокоило, что он впутал Салли в это дело. Он не надеялся долго пробыть на свободе. Его желание сделать что-то, чтобы оправдаться, наталкивалось на глухую стену. Он даже не знал, с чего начать. Если Кери под надзором полиции, добраться до неё невозможно.
Одежда, которую раздобыла ему Салли, была не Бог весть какой маскировкой. Здесь, в окрестностях, это ещё могло сработать, но если кто-нибудь приглядится повнимательнее, ему конец.
