Корнелл резко обернулся. Это был крупный, но подвижный мужчина с гладкими белокурыми волосами, в неброском дорогом костюме высокопоставленного дипломата. Он взглянул на Кери и широко улыбнулся Корнеллу. Мужчина выглядел идеально — чисто выбритый и ухоженный, словно только что из парикмахерской. Корнелл встал:
— Привет, Пол. Как ты нас нашел?
Пол Эвартс улыбнулся.
— Кери сказала, что вы решили поиграть в прятки. — Он сел рядом с Корнеллом.
Корнелл посмотрел на Кери, и та виновато улыбнулась:
— Я сказала Полу, что ты хочешь меня видеть.
— Не хочу быть третьим лишним, — сказал Эвартс, — но как твой начальник я возражаю против лишнего риска. Ты же знаешь, я верю в тебя. Мы слишком долго работали вместе, чтобы я поверил обвинениям Кича. Но до сих пор никто не связал тебя с Кери, и если вас заметят здесь…
— За мной хвоста не было, — возразил Корнелл. — Я уверен.
— А Кери?
— Почти уверена, — улыбнулась Кери. Она ласково посмотрела на Эвартса, и Корнелл почувствовал, как в нем вспыхнуло раздражение. — Пол, наш импульсивный молодой человек намерен отправиться в Оверлук.
— К Джею? Зачем?
— Барни считает, что сможет, как говорится, уладить дело, не доводя до суда. Джей подсунул конгрессмену Кичу уйму лжи. Мы всё знаем, что именно он и есть тот самый «конфиденциальный источник информации». Барни думает, что сможет заставить Джея дать делу обратный ход, если поговорит с ним наедине.
— Он с ума сошел. — Пол, нахмурившись, повернулся к Корнеллу: — Джей Стоун решил расправиться с тобой. Никому ещё не удавалось заставить этого человека изменить свои планы.
— А я все-таки попробую, — упрямо заявил Корнелл.
— Ничего не получится.
— По крайней мере, я получу от Стоуна честное и открытое объявление войны. Это уже поможет.
— Нет.
— Давайте не будем ссориться, — перебила их Кери. — Лучше пообедаем. Пол, дорогой, хочешь выпить?
В течение следующего часа Корнелл ощущал какую-то отстраненность от происходящего. Мгновение близости к Кери исчезло, словно его и не было. Разговором как обычно полностью завладел Пол Эвартс — светски любезный, приятный собеседник, с до предела отшлифованными многолетней службой в госдепартаменте манерами. Корнелл сказал себе, что ревновать смешно. Пол делает для него всё что можно. Он сказал себе, что становится слишком нервным и начинает подозревать всех и каждого. Корнелл вполуха слушал планы Эвартса относительно защиты. Нет, в комиссии по расследованию решить ничего нельзя. Конгрессмен Кич убежден, что имеет дело с предателем, и будет с фанатическим упорством доказывать его вину. Корнелл знал, что с каждым днем теряет доверие остальных членов комиссии. Это суровое испытание, когда выворачивают наизнанку всю твою жизнь, начиная с самого детства. Обладая нюхом хорька и рвением рыцаря-тамплиера, Айра Кич ухитрился перевернуть каждый факт из прошлого Корнелла. С каждым днем надежды на оправдание оставалось всё меньше.
Во время разговора Кери постепенно погружалась в себя, и её взгляд всё более откровенно задерживался на девушке из бара. Официант снова подошел к их столику и заговорил с Полом, как со старым знакомым. Корнелл сказал себе, что начинает выдумывать невесть что. Конечно, во всем виновато это место — здесь всё искажается, вызывая странные, нездоровые мысли о Поле, Кери, обо всех вокруг. Неожиданно в нем вспыхнуло отвращение — Кери и девушка из бара, прижатое к его ноге колено Пола, вкрадчивая неестественность окружающих.
— К черту, уйдем отсюда! — взорвался он. — Это место действует мне на нервы.
Кери удивленно посмотрела на него. Пол засмеялся и насмешливо произнес:
— Нервы, старина, нервы подводят.
— Нервы или нет, — заявил Корнелл, — но мне не нравится то, что я здесь вижу.
Голос Кери был холоден и колок.
— Послушай, Барни, тебе не кажется, что ты ведешь себя смешно?
— Неужели? — спросил он.
— Разумеется. Такое пуританство!
— Может, вам здесь и нравится, а мне ничуть. Пойдем отсюда.
— Кери права, — успокаивающе произнес Пол. — Знаешь, старина, в тебе действительно есть что-то пуританское.
— Тебя это не касается, — сердито оборвал его Корнелл. — Это наше с Кери дело.
