Дэбби не спала, когда он вернулся в отель, хотя по-прежнему лежала в постели. В номере было темно. Услышав, что кто-то открывает дверь, она испуганно спросила:
— Бэньон?
— Да, — ответил он. — Как вы себя чувствуете? Не возражаете, если я включу свет?
— Нет. Рано или поздно придется привыкать к тому, что на тебя смотрят люди.
Когда зажегся свет, Бэньон обратил внимание, что она подкрасила губы и попыталась привести в порядок волосы.
— Сейчас вы смотритесь совсем неплохо, — сказал он. — Перекусите?
— Нет, не хочется. Я причиняю вам столько хлопот. Почему вы не выставите меня отсюда?
— Вы хотите уйти?
— Нет…
— Тогда прекратим говорить на эту тему, — сказал Бэньон. — Всё-таки я закажу вам поесть, когда буду уходить.
Он снял телефонную трубку.
— Вы уходите прямо сейчас?
— Да, меня ждут дела.
Она слабо улыбнулась:
— Не могли бы вы немного поговорить со мной? Несколько мгновений Бэньон стоял в нерешительности, потом положил трубку обратно на рычаг.
— Что за человек была ваша жена, Бэньон? — негромко спросила Дэбби. — Я знаю, её нет в живых, читала в газете. Наверное, поэтому вы и оттолкнули меня в первую нашу встречу.
Бэньон задержал на ней взгляд, его лицо было абсолютно непроницаемым.
— Она была высокой женщиной двадцати семи лет от роду. С рыжими волосами и голубыми глазами. Если я правильно помню, носила одежду двенадцатого размера. — Он умолк.
— Это полицейское описание, — со смешком сказала Дэбби. — Мне оно ни о чем не говорит. Любила ли она готовить, нравилось ли ей, когда ей делали приятные сюрпризы, что ей казалось смешным — вот что меня интересует.
Поднявшись с места, Бэньон медленно подошел к окну. Внизу сверкали неоновые джунгли Арч-стрит, капли дождя блестели на полированной поверхности машин, по тротуару, подняв воротники, спешили прохожие.
— Извините, Бэньон, — негромко сказала Дэбби. — Я просто дурочка. Конечно, вам тяжело говорить о ней. Во всяком случае со мной.
— Я не желаю говорить о ней ни с вами, ни с кем-либо другим, — сказал Бэньон.
— Еще раз извините.
— Незачем извиняться, — сказал он. Сняв трубку, он попросил телефонистку соединить его с нужным номером. Воспоминания о Кэйт причиняли ему страдания, и он пытался прогнать их, хоть ненадолго. Предстоящий телефонный разговор мог оказаться расплатой за её смерть, началом возмездия.
На другом конце провода телефонистка вызвала абонента.
Абонент взял трубку, и Бэньон услышал настороженный мужской голос:
— Алло?
Знаком попросив Дэбби помолчать, Бэньон сказал:
— Лейтенант Уилкс?
— Да. Кто говорит?
— Дэйв Бэньон. Я позвонил потому, что мне необходимо повидать вас сегодня вечером, лейтенант. Конечно, если вы сможете уделить мне время.
Дэбби с любопытством глянула на него — он говорил просящим голосом.
— Сейчас посмотрим, — сказал Уилкс. — Вообще, Дэйв, — добавил он через полминуты, — мне было бы удобней встретиться с тобой завтра. У меня в кабинете.
— Я бы очень просил сегодня, — сказал Бэньон. — Для меня встреча с вами чрезвычайно важна.
Сегодня я беседовал с Парнеллом, детективом из пригорода, об убийстве Люси Кэрроуэй.
Он ждал с прежней усмешкой на лице. Молчание становилось тягостным.
— Почему тебя так интересует это убийство, Дэйв? — спросил наконец Уилкс.
— Как раз об этом я и собирался с вами поговорить.
— Хорошо, приезжай, — сказал Уилкс. Тон его был отрывистым и холодным.
— Буду через полчаса, — ответил Бэньон. Положив трубку, он встал. — Я ухожу, Дэбби, еду вам принесут. Закройте дверь изнутри.
— Напали на след? — В её взгляде были понимание и теплота. Ей хотелось быть нужной, полезной, играть роль в планах, надеждах другого человека.
— Пока это лишь попытка выйти на след, — сказал он. — Пожелайте мне удачи, Дэбби.
— Желаю, от души желаю, — негромко произнесла она. — Надеюсь, вы отыщете их. Надеюсь, они получат свое.
XV
В холле Бэньон попросил дежурного администратора принести в номер Дэбби куриного бульона, крекеров и чая.
— Да, сэр, я распоряжусь. — Немного помолчав, дежурный оглянулся и наклонился ближе к Бэньону. — Минут десять назад ею интересовался какой-то мужчина. Когда я ответил, что доктор запретил пускать к ней посетителей, он сказал «понятно» и ушел.
