Бэньон неопределенно пожал плечами:
— На эти вопросы у меня пока нет ответа.
— Ладно, вернемся к Диэри. Может, кто-нибудь помог ему умереть?
— Нет, там всё чисто.
— Но именно с его самоубийства и начались странности, — возразил Крэнстон. — Итак, что ты намерен предпринять?
— Увольняться не намерен, — сказал Бэньон. — Хочу понаблюдать, чем закончится эта история.
Проводив сержанта до двери, Крэнстон похлопал его по плечу:
— Знаешь, Дэйв, англичане говорят: «Человек может потерять все, кроме последней битвы». Поверь старику, именно так и случается в жизни.
— Верю, инспектор, — сказал Бэньон. — Спасибо. В коридоре он встретил Джерри Фарнхэма.
— Всё спокойно? — поинтересовался тот.
— Без происшествий.
— Что новенького о девице Кэрроуэй?
— О ней пусть беспокоится пригородная полиция.
— Понятно, хотя она избиратель нашего округа, — сказал Фарнхэм, искоса поглядывая на Бэньона. — Меня она только потому и интересует. «Экспресс» чувствует себя неуютно, когда убивают её читателей. Мы не можем себе позволить так безрассудно разбрасываться ими.
Остановившись около лифта, они некоторое время молчали. Улыбка сошла с лица Фарнхэма.
— Думал, ты продолжаешь заниматься расследованием, — сказал он, — Выходит, ты больше не имеешь к нему отношения?
— Выходит, не имею.
— Кому поручено дело?
— Спроси у Уилкса.
— Это мысль. — Фарнхэм поджал губы. Его лицо стало жестким. — Ссылка на маньяка кажется мне фиговым листком.
— Собираешься стать детективом?
— Чего ты злишься? — сказал Фарнхэм. — С тобой я всегда вел честную игру. От этого дела смердит, сразу видно. Я знаю, как всё началось, знаю о Бигги Бэрроузе. Но мне свойственно любопытство. Кроме того, я не выношу, когда меня считают тупым чурбаном.
— Не выносишь? — Бэньон чувствовал, как накопившаяся в нем злость против Уилкса пытается вырваться наружу. — Тогда зачем ведешь себя как чурбан? Зачем суешься в дела полицейского департамента?
Взгляд Фарнхэма задержался на собеседнике. Его лицо побледнело.
— Понятно, Дэйв. Если иначе ты мыслить не в состоянии… — Не закончив фразы, он повернулся и зашагал прочь, сердито стуча каблуками по бетонному полу.
Из-за невозможности говорить правду, необходимости ловчить и изворачиваться Бэньон чувствовал отвращение к самому себе. Он перевел дыхание:
— Джерри!
Фарнхэм остановился и повернул голову. Бэньон сделал несколько шагов ему навстречу, медленно проводя рукой по лбу.
— Извини, Джерри, — сказал он.
— Пустяки, — сказал Фарнхэм, — сущие пустяки.
— Я не должен был говорить с тобой подобным образом. Забудь об этом? Хорошо?
— Хорошо. Считай, что уже забыл, Дэйв. Это все, что ты хотел мне сказать?
Бэньон колебался.
— Нет. Я собрал кое-какую информацию о Бигги Бэрроузе. Уверен, что именно он увез Люси Кэрроуэй и потом прикончил ее. Но у меня отобрали дело. Сейчас все материалы у Уилкса, он намерен передать их кому-нибудь из смены Хейнемана.
— Ха-ха! Он и не думает поручать расследование Хейнеману, — сказал Фарнхэм. Он улыбался недоброй улыбкой. — Я говорил с лейтенантом двадцать минут назад, Дэйв. Лейтенант Уилкс заявил, что в твоих материалах криминала нет и в помине. — Фарнхэм со значением поднял глаза кверху. — По его словам, дело лопнуло как мыльный пузырь. В твоем отчете концы с концами не сходятся. Кстати, ты говорил со мной не для протокола?
— Нет, Джерри. — Слова сорвались с губ Бэньона прежде, чем он успел осознать, что говорит.
Ему была омерзительна игра в политику среди полицейских, трусливое нарушение ими своего долга, когда чья-то рука дергала за веревочку. — Можешь поступать с моей информацией, как сочтешь нужным.
— Ты говоришь так, будто… — начал Фарнхэм и, не закончив фразы, сказал: — Спасибо, Дэйв.
Уилкс был вне себя от ярости. Вышагивая взад и вперед по своему кабинету, он размахивал руками и умело модулировал громоподобным голосом, силе которого мог бы позавидовать командующий парадом. Тем не менее Бэньона не покидало чувство, что лейтенант переигрывает, что его поведение насквозь фальшивой за угрозами и ударами кулаком по столу скрываются страх и озабоченность.
— Какого дьявола ты рассказал ему обо всем? — в четвертый или пятый раз спрашивал он Бэньона.
