– Как вас зовут… Э-э… Пациент?
– Кнут Анахайм… – еле слышно пролепетал тот, таращась в потолок. Предупредительный док тут же подкрутил настройки звука, чтобы было погромче.
– Но мальчишки в школе прозвали меня «Ахмед»… Со временем это стало моим новым именем…
– Чем вы занимаетесь, мистер Анахайм?
– Моя мамочка звала меня Кнутти… – пролепетал пациент.
– Мне повторить вопрос? – шёпотом спросил у доктора майор Локхид.
– Не нужно, просто он немного притормаживает.
– Я бизнесмен, у меня небольшая фасовочная фабрика на улице Лоуренс, двадцать четыре…
– Скажите, Анахайм, кто у вас занимался компьютерным обеспечением. Какая компания?
– Плохая компания… Мальчишки меня дразнили, кричали, что толстый… Плохая компания…
Локхид бросил взгляд на доктора, тот сделал успокаивающий жест, дескать, терпение, сейчас всё будет.
– Никто не занимался… Я купил ворованную технику… Недорого…
– Кто вёл бухгалтерские расчёты?
– Я вёл… Бухгалтерские расчёты…
– И больше никто не подходил к терминалу?
– Больше не подходил… Меньше подходил… – выдал пациент.
Локхид и Лозе переглянулись.
– Кто меньше подходил к терминалу? – уточнил вопрос Локхид.
– Мальчик подходил… Быстро считает мальчик… Я боялся, думал всё сломает… Сломает всё! За сервер двести чаков отдал!.. – начал беспокоиться пациент, и на экранах заплясали его параметры.
Док сейчас же прикрутил подачу стимуляторов и сказал:
– У вас полминуты.
– Скажи, любезный, как зовут мальчика, который считал? И кто он, откуда взялся?
– Мальчик-кадет… Марк…
Произнеся эти слова, пациент затрясся, и док стал срочно проводить какие-то аварийные мероприятия, а майор Локхид со своим заместителем покинули медбокс.
– Ну, это уже кое-что! – бодро произнёс Лозе.
– Да. Теперь нужно перевернуть все базы данных в городе, чтобы отыскать следы этого мальчика-кадета Марка.
Настроение Локхида улучшилось, ведь теперь он мог подать злодея одновременно с докладом о его преступлениях.
– Так, Сид, ты прямо сейчас поднимай наших киберов – пусть роют архивы. Через два часа у меня должна быть информация по этому парню. А я стану готовить операцию, нам ведь нужно будет как-то выдёргивать его из хайтауна.
– Думаешь, он окажет сопротивление?
– Не в этом дело. Ты видел схему этих муравейников? Там столько параллельных переходов и лестниц, что начни мы действовать, он утечёт, как вода между пальцев.
Они зашли в лифт, и кабина стала подниматься.
– Кейн, я вот подумал – а если он не просто одиночка? Если он…
– Сто барабанов, что не одиночка. Ты правда думаешь, что просто какой-то пацан обладает продуманной и сложной технологией щёлкающей спецметки, как сладкие капучильони?
Кабина остановилась, и они вышли, по очереди кивнув вытянувшемуся сержанту из отдела обеспечения.
– Кейн, ты полагаешь, это могут быть происки «Вуазье компани»?
– О чём ты говоришь, Сид? Они, конечно, могут нам подгадить и даже по-крупному, но тут другой уровень, понимаешь?
– А какой тут уровень? – робко спросил Лозе. Он немного не поспевал за происходящими событиями, и ему требовалось время для понимания и должного осмысления.
– Какой уровень, ты спрашиваешь? – произнёс Локхид, останавливаясь перед дверью их совместной приёмной. – Стратегический!
Они вошли в приёмную, и Локхид уже взялся за ручку двери своего кабинета, когда Лозе неожиданно спросил:
– Кейн, а вот эти спецметки в программных продуктах – они для чего?
– Это надсистема системы неявной статистики. Это когда сто терминалов с программным продуктом, оснащённым спецметками, не сообщают ни о чём, а вот тысяча – уже даёт кое-какие результаты. Ну, а десятки тысяч и сотни рисуют полную картину.
– Картину чего?
– Видимо, реальной ситуации. Неприукрашенной.
– Понятно, – сказал Лозе, хотя ничего не понял. Не понимал и сам начбез, он лишь повторял то, что втолковывалось им на семинарах, куда его и начбезов других регионов экономической зоны вывозили с целью повышения квалификации.
