Наконец-то в город Галлиополис пришло лето.
Весна закончилась со сдачей экзаменов на аттестат зрелости, и вместе со школой для Джима Симмонса и Тони Тайлера закончились детские проблемы, и они вступили в мир взрослых.
О том, чтобы продолжить учебу, не могло быть и речи. Джим и Тони закончили школу по второй категории, что автоматически усложняло им поступление в колледж, однако это было не так страшно, если бы у них имелись средства для оплаты обучения. Однако денег не было.
Джим с матерью жили на ее нерегулярные приработки да небольшую оставшуюся от отца пенсию, а у Тони, помимо него самого, было еще шестеро братьев и сестер, которым не всегда хватало на одежду, чего уж тут думать про колледж.
После окончания школы у двух приятелей возникла необходимость как-то построить свою жизнь в восемнадцать лет, а для этого требовалось найти работу. Работу хорошую и постоянную. Сгребать в закусочных объедки и сортировать мусор на свалках они уже научились во время школьных каникул.
Для того чтобы как-то устроиться, Джим и Тони ежедневно встречались в расположенном недалеко от их улицы старом парке и ровно в одиннадцать отправлялись на Биржу занятости.
Биржа находилась всего в нескольких остановках от парка, которые еще нужно было преодолеть на старом муниципальном автобусе с устаревшим парогенератором. Иногда эти машины останавливались посреди улицы, перекрывая движение и окутываясь клубами пара. Тогда водители открывали двери, и пассажиры разбегались кто куда. Существовало мнение, что парогенераторы взрываются, хотя никто не мог припомнить ни одного такого случая.
Как бы там ни было, в Галлиополисе, население которого насчитывало около двухсот пятидесяти тысяч человек, никакого другого общественного транспорта не было, поэтому приходилось довольствоваться тем, что есть.
Прежде город был одним из центров горнорудной промышленности, однако за пятьдесят лет нещадной эксплуатации рудных пластов полезные ископаемые закончились, оставив брошенные в северных пригородах города шахты. Иногда они напоминали о себе, вызывая оползни и провалы в северной части Галлиополиса.
Заплатив по четверти реала, друзья проехали три остановки и вместе с множеством других безработных сошли возле здания Биржи занятости.
– Как ты думаешь, повезет нам сегодня? – спросил Тони, почесав курчавую голову.
– Едва ли, – вздохнув, ответил Джим.
– А чего так невесело?
– А вон видишь – там, в скверике у фонтана, дама сидит с белой собачкой…
– Ну и что? Не старая еще дама.
– Да я не об этом. Мне кажется, она является для нас плохим знаком. Две недели мы сюда мотаемся, и все две недели она сидит на лавочке и пялится в свою книжку… Пока она там сидит, нам удачи не видать.
– Нам что с ней, что без нее – одна дорога: уезжать из Галлиополиса.
– Куда уезжать-то? – невесело усмехнулся Джим. – В шахтеры, за пятнадцать реалов в день?
– Ну, в шахтеры я не пойду. Мне папаша достаточно рассказывал про шахтерскую жизнь.
– Тогда куда – в армию? Вессалинк и Биклайн уже в учебном центре. Миссис Вессалинк сказала, что Бат написал ей письмо. Вроде как всем доволен…
– Ага, доволен. Через месяц зашлют куда-нибудь на Габан, мятежников убивать.
– Гаобан…
– Чего?
– Я говорю – «Гаобан» правильно говорить. Ладно, пойдем, что ли, отметимся.
В большом регистрационном зале Биржи занятости стоял ровный гул десятков приглушенных голосов.
За длинными, словно для пикника составленными столами рядком сидели агенты биржи, а напротив них, разбившись на небольшие очереди, стояли соискатели. Приходя сюда каждый день, безработные вставали в очередь к своему прикрепленному агенту, чтобы услышать примерно одно и то же.
Джим и Тони тоже стали в очередь к лысоватому агенту, который быстро отфутболивал безработных одного за другим. Справа от него лежала толстая пачка учетных карточек, а слева всего несколько листочков – присланных на сегодняшний день заявок от работодателей.
