Он уже пытался заняться с новичком специальными упражнениями, благодаря которым в будущем Головин должен был научиться обходиться без привычной пищи, однако тот пока был не готов и лишь пялился на Билли осоловелыми глазами.
На третий день новичок почувствовал себя лучше, но стал замечать, что из-за отсутствия на станции душа он стал плохо пахнуть. К тому же ему было неловко, ведь он спал на матрасе Билли, правда, на полу. А хозяин довольствовался жёсткой кроватью.
Поев безо всякого аппетита, Головин почесался и вздохнул. Надо было что-то делать, ведь наверняка Билли эту проблему как-то решал.
– Слушай, а как ты тут без душа обходишься? Я смотрю на тебя – ты вроде в порядке. Пижама на тебе всё время чистая, борода, вон, подстрижена. Как без душа-то? Или ты этими самыми образами обходишься?
– В основном, конечно, да, обхожусь образами. Но прежде у меня был и другой способ, и для тебя он подойдёт.
– И что за способ?
– Синдикативный. Ну, это как бы купание, но не в воде, а в среде такого особенного излучения.
– Ничего себе. Насколько мне известно, такого рода купание в излучениях может быть опасно. Или нет?
– Нет, не опасно. После этой процедуры, правда, немного сохнет кожа, как при использовании некачественного средства после бритья, но за полчаса этот эффект проходит, и остаётся только чистота.
– Ну, альтернативы нет, поэтому я согласен.
– Хорошо, следуй за мной, – просто сказал Билли, и они двинулись дальше по коридорам внутреннего технологического контура, где все углы, закоулки и ниши были одинаковыми, и, по мнению Головина, заблудиться здесь было ещё проще, чем в контуре наружном.
Там хоть ниши были разнокалиберные.
– Ну вот, пришли, – через пару минут сказал Билли, когда они вышли в достаточно просторный холл.
При появлении гостей светильники на потолке стали ярче. Но больше никаких изменений Головин не заметил.
– И что теперь? Где какое-то оборудование или что там должно быть?
– Двигайся вот в этот правый угол, – сказал Билли, указывая направление.
– И всё? – удивился Головин.
– Пока всё. Ты иди, и терминальная закладка сработает, едва ты окажешься в её зоне.
– Что за закладка такая? – уточнил Головин, с опаской двигаясь в указанном направлении. Пока он ничего не видел и ничего не чувствовал, но уже испытывал страх.
– Это я делал закладки, чтобы станция не забывала о функциональности того или иного места.
– То есть она эту закладку могла уничтожить? – спросил Головин, чтобы просто отвлечься от страха, который уже коснулся его ног и поднимался по лодыжкам.
– Да. Но это прочная закладка, мне пришлось научиться их делать.
Головин начал ощущать покалывающее тепло, которое стало подниматься по ногам всё выше.
– Эй, кажется, началось! – крикнул он.
– Продолжай двигаться, пока не начнёшь что-то видеть.
– А что я должен видеть? – спросил Головин, но в ту же секунду увидел поверхность чего-то, во что он погружался, двигаясь «на глубину».
– Ну как?
– Что-то есть, Билли! Определённо что-то есть! – возбуждённо воскликнул Головин. – О, да меня начало раскачивать на волнах, Билли! Можно я поплыву? Я умею плавать!
– Пока не нужно, выходи. Для первого раза достаточно.
Головин повернулся и медленно побрёл обратно. Выходить не хотелось, это было первое по-настоящему новое и приятное впечатление за последние несколько дней.
Наконец, он вышел к Билли и, улыбнувшись, сказал:
– Мне показалось, я видел что-то вроде берега. Это видение?
– Нет, этот образ нарисовало твоё подсознание, выбрав самый подходящий для такого ощущения. Как сейчас – тело горит?
– Ну… – Головин провёл ладонями по брюкам и куртке. – Покалывает и это…
Он ещё раз провёл ладонями по одежде.
– Такое ощущение, что всё это постирали и погладили, Билли!
– Да, именно так это и должно выглядеть.
– Я фигею, Билли! Это просто волшебство какое-то! – в восторге произнёс Головин, оглядывая брюки, пиджак и рубашку дорогого бренда с белоснежным воротничком, издававшую теперь запах свежести и озоновой батареи.
Билли улыбнулся, но затем чуть наклонил голову, как будто к чему-то прислушиваясь, а потом сказал:
– Я должен отойти, подожди меня здесь.
