Я высокая, сильная и мускулистая, потому что или так, или смерть. Я могу пронзить пулей чей угодно глаз на расстоянии до ста метров. У меня есть любимая работа и любимый мужчина. Замужество… ну, оно на моей повестке дня не стояло.
До того, как Уилл снова сделал мне предложение, и я непонятно почему сказала «да».
– Даже сосчитать не могу, сколько моих знакомых пар жили душа в душу до обмена клятвами и кольцами, – сказала я. – А потом хлоп – и через два месяца после свадьбы уже ненавидят друг друга.
– С тобой и Уиллом такого не случится. Вы всегда будете вместе.
– В нашей профессии «всегда» – это не слишком долго.
На лице Ли отразилось понимание.
– Так вот что тебя гложет? Что мы можем завтра умереть?
– Или сегодня, – пробормотала я.
Это всегда происходит внезапно.
– Здесь мы в безопасности.
– Нам везде опасно находиться, Ли, и ты об этом знаешь.
Она пожала плечами:
– Ну, здесь-то точно не так стремно. Тут к нам никто не подберется.
Мы сняли домик на озере Верхнее в Миннесоте. Уилл хотел скрепить наш союз у священного дерева: узловатой гигантской туи, о которой говорили, что ей то ли триста, то ли четыреста, то ли пятьсот лет – смотря у кого спрашивать. Дерево считалось священным у оджибве ветви Гранд-Портидж, к которой принадлежал Уилл.
Он вырос в резервации. После отъезда оттуда родителей его растила бабушка. Когда она умерла, Уилл кочевал по семьям дядьев и теток. Сейчас их всех тоже уже не было в живых, но Уилл всегда с любовью вспоминал это место и уважительно относился к дереву.
Так как у меня подобных любимых мест не имелось, я легко согласилась на свадьбу в Гранд-Портидже.
– А если кто-то все же сюда пролезет? – спросила я у Ли.
– Тогда мы сразу поймем, что это оборотни, и отправим их прямиком в ад. Это наша работа, Джесси.
– Все же на собственной свадьбе заниматься отстрелом монстров не хочется.
Черт, да мне и замуж не хочется! Тогда почему я все же собираюсь вступить в брак?
Потому что, даже будучи крутой ягер-зухершей, из-за Уилла Кадотта я сразу теряю голову. Я не хочу его лишиться. Ну разве не жалкое признание?
Однажды ночью он изумил меня серебряным кольцом с бриллиантом в форме полумесяца. Нас окружали тела волков – вернее, не совсем волков, – а Уилл достал из кармана кольцо, надел мне на палец и уговорил сказать «да».
А может, меня просто зачаровала луна. Как волков на поляне.
– Если Эдвард считает, что тут мы в безопасности, так оно и есть, – заверила меня Ли, и я знала, что она права.
Наш шеф, Эдвард Манденауэр – довольно странный старик, но лучший охотник на планете. Он знает все об обеспечении безопасности. Если он сказал, что оборотни не заявятся на мою свадьбу, так оно и будет, или же он умрет в борьбе. И я вверила ему свою жизнь и, что более важно, жизнь Уилла.
Во время Второй мировой войны Эдварда послали с заданием уничтожить самую страшную тайну Гитлера: армию оборотней. Жаль, что они успели сбежать до того, как шеф до них добрался. Но не беспокойтесь, попыток все же завершить миссию он не оставил до сих пор.
– Есть хочешь? – поинтересовалась Ли.
– Фу, – я сымитировала рвотный позыв.
– Чудесно. Понимаю, почему Кадотт от тебя без ума.
– А я нет.
Ли склонила голову набок:
– Думаешь, он тебя не любит?
– Я знаю, что любит. А я люблю его.
– Тогда в чем проблема?
– Брак – это вышедшая из моды традиция, давно уже неактуальная.
– Ла-а-адно, – протянула Ли, вертя на пальце обручальное кольцо.
– Не обижайся, – тут же исправилась я.
– Не вопрос.
Я, сдаваясь, подняла руки вверх:
– Не могу понять, почему сказала «да».
– Да ты просто трусишь.
В груди внезапно затрепетала надежда.
– У тебя тоже так было?
– Вообще-то, нет.
Надежда тут же испарилась. Что-то со мной и вправду не так, если я не способна заключить союз с единственным мужчиной, которого смогла полюбить. Но я уже давно подозревала за собой такое.
– Может, стоит поговорить с Уиллом, – предложила Ли.
– Я думала, что в день свадьбы жениху с невестой встречаться до церемонии плохая примета.
– Гораздо хуже выйти замуж, когда ты не уверена в правильности этого решения.
Ли, конечно, права, вот только…
– Каждый раз, когда я его вижу, мне очень хочется…
