Тем летом я обнаружила, что мир совсем не черно-белый, как мне нравилось, а состоит из множества досадных оттенков серого. И это полностью изменило не только мое зрительное восприятие.
Как бы там ни было, в ночь, когда начала открываться правда, я по-прежнему служила рядовым полицейским в маленьком городке — скучала, частенько бывала не в духе и постоянно ждала и надеялась, что произойдет хоть что-нибудь. Да, в ту ночь я поняла, что с желаниями надо быть поосторожнее.
Раздался треск рации.
— Три-Адам-один, ты где?
— Смотрю, как на восточной окраине растет кукуруза.
Я ожидала от дежурного диспетчера неизбежного потока брани и не разочаровалась.
— Можно подумать, что наступило хреново полнолуние. Клянусь, это дерьмо вытаскивает наружу всех чокнутых в трех округах.
Мои губы дернулись. Зельде Хапмен по меньшей мере лет семьдесят пять. Курящая как паровоз и постоянно закладывающая за воротник, она была пережитком тех времен, когда все так жили и не подозревали, что эта дрянь может убить.
Очевидно, Зельда и до сих пор была не в курсе научных открытий, потому что собиралась пережить всех нас, куря «Кэмел» без фильтра и завтракая неразбавленным виски.
— Наверное, лунатики оживились, потому что приближается тринадцатое полнолуние.
— Это еще что на хрен такое?
Почему Зи спустя столько лет в полиции до сих пор работает в ночную смену? Из-за ее чудесного лексикона.
— Если на один месяц выпадает два полнолуния, то второе из них получается тринадцатым в году, голубой луной. Редкое явление. И очень сильное, если ты веришь в энергию луны.
Проведя всю жизнь в лесах на севере Висконсина бок о бок с теми, кто еще остался от народа оджибве, я на годы вперед наслушалась разных зловещих преданий. И они всегда бесили меня. Я живу в современном мире, где легендам отведено место лишь на страницах книг. В работе мне нужны только факты. Но в Миниве, в зависимости от собеседника, факты и вымысел частенько сливались в одно целое, что изрядно выводило меня из себя.
Презрительное фырканье Зи переросло в приступ лающего кашля. Я терпеливо ждала, пока она восстановит дыхание.
— Сильное, мать его. Давай чеши на сто девяносто девятое шоссе. Там проблемы, детка.
— Что за проблемы? — Я включила проблесковый маячок, проверила сирену.
— Хрен его знает. Позвонили с сотового — крики, шум, помехи. Брэд уже едет туда.
Я как раз собиралась спросить, кто еще сегодня на дежурстве, но Зи как обычно ответила на вопрос, прежде чем его задали. Порой она казалась мне страшнее, чем все, что я повидала и переслушала за годы службы.
— Он задержится, — продолжила она. — Он был с другой стороны озера, поэтому ты успеешь добраться до места первой. Дай мне знать, что там.
Поскольку крики никогда не казались мне хорошим знаком, я включила сирену и погнала воющий автомобиль в направлении сто девяносто девятого шоссе.
В полицейском участке Минивы служили я, шериф и еще шестеро детективов плюс Зи и бесконечная череда диспетчеров помоложе. Но летом картина менялась, и из-за туристов состав увеличивался до двадцати человек. Я ненавидела лето. Богатые придурки с юга приезжали по двухполосному шоссе на север, чтобы окунуть свои задницы в озеро и обгореть до цвета вареного рака. Их дети визжали, собаки носились туда-сюда. Туристы водили катера слишком быстро, а думали слишком медленно, но все же приезжали в город и спускали денежки в барах, ресторанах и сувенирных лавках.
Пусть для полицейского наплыв туристов и кошмар, но именно из-за ежегодных трех месяцев пытки Минива еще оставалась на карте. Судя по моему календарю, началась третья неделя ада.
Я съехала с холма и ударила по тормозам. Поперек движения на прерывистой желтой линии стоял дорогущий внедорожник из тех, что жрут бензин литрами и постоянно занимают левый ряд. Горела всего одна фара, на месте другой зияла дыра. Без понятия, почему водитель не съехал на обочину. Но с другой стороны, я всегда подозревала, что большинству людей не хватает мозгов для того, чтобы жить.
Я остановилась на обочине, направив свет на автомобиль. Оставив гореть проблесковый маячок, выключила сирену. Воцарившаяся тишина оглушала не хуже разрывающего барабанные перепонки воя.
