Обожение человека - страница 37

Истинное познание человеком Бога — это плод его обожения. Чем дальше человек продвигается по пути обожения, тем полнее и точнее его знание Бога. Участие в таинствах, соблюдение заповедей, молитва и особенно мистическое видение нетварного света ведут человека не только к соединению с Богом, но и к Его познанию. Это истинное знание приобретается не с помощью умственных способностей, оно — дар живущим во Христе и во Святом Духе.

Человек может неложно богословствовать, только когда он вышеестественно соединится с нетвар- ным светом[358]. Истинно познав Бога через общение с Ним, человек может учить истинному богословию словесно. Богословие говорит о божественных энергиях, которые познаются лишь на опыте: «Энергии Духа знает лишь тот, кто познал их на опыте»[359]. Однако, хотя богословие — это выражение созерцания Бога, оно может передаваться и усваиваться людьми, не удостоившимися таких созерцаний. Таким образом, различие между богословием и видением Бога подобно различию между знанием о каком‑либо предмете и обладанием им: «Богословие так же отстоит от этого видения Бога в свете и так же далеко от беседы с Богом, как знание отличается от обладания»[360]. В богословии Бог — объект исследования и познания; в созерцании Он — личность, которая общается с человеком и непосредственно передает ему опыт Своего присутствия[361].

Обожение человека начинается в этой жизни и станет совершенным и необратимым в веке будущем. Полное явление и окончательное выражение истинного общения людей с Богом, начавшись здесь и сейчас, завершится их воскресением в славе и вознесением на небеса. Воскресение верующих, связанное с воскресением Христа, приводит их к полному богоусыновлению и обожению. Подобно Христу, восставшему из мертвых и вошедшему в славу Отца, верующие восстанут в славе и удостоятся видения Его лицом к лицу.

Воскресение Христа — не просто факт Его личной земной жизни, но важнейшее событие для всего человечества. В истории ветхозаветного Израиля и Церкви были и другие воскресения и вознесения, но лишь Христово воскресение имеет непосредственное отношение к жизни всего человечества. Подобно тому как целью воплощения Христа было спасение человека, так и Его воскресение и вознесение объясняются только в свете промысла Божия о человеке: «Тем, чем стал, Господь стал ради нас, будучи нерожденным и несотворенным по Своему божеству… И ради нас Он воскрес и вознесся, уго–товляя нам воскресение и вознесение в бесконечные веки»[362].

Однако в последний день будут воскрешены и верующие и неверующие. В связи с этим возникает серьезная проблема. Если воскресение человека основано на воскресении Христа и, следовательно, связано с Его нетварной обоживающей благодатью и если эта благодать, как мы видели, передается человеку не механически и не магически, а через участие человека в таинствах, через нравственное и духовное участие в жизни Христа — если все это так, то как могут воскреснуть те, которые никогда Его не признавали и не имели с Ним никакого общения? Если бы воскресли одни верующие, все было бы понятно и не возникло бы мысли о «механической» передаче божественных даров; но ни Григорий Палама, ни другие святые отцы не ограничивают воскресение мертвых лишь верующими. Воскресение будет всеобщим; и верующие и неверующие восприимут свои тела и вступят в вечную, хотя и разную по своей сущности, жизнь. При этом к неверующим будут причислены не только те, которые веровали, а затем потеряли веру во Христа, но и те, которые никогда не признавали Его.

О первой группе неверующих можно было бы сказать, что они имеют вечную жизнь через участие в таинствах, но, поскольку они оказались недостойными, их жизнь в вечности будет не с Богом. Этого, однако, нельзя сказать о второй группе. Даже утверждение, сделанное о первой группе, очевидно не сочетается с учением Григория Паламы об обожении человека. Как было показано, обожение человека и вечное блаженство — плоды нетварного дара Святого Духа, то есть непосредственных личных отношений между Богом и человеком без участия чего‑либо тварного. Как же возможно, чтобы, даже разорвав эту связь, человек остался обладателем ее нетварного следствия? Верующий во Христа, а затем теряющий веру и отвергающий связь с Ним возвращается к состоянию неверующего, отягощаемому еще и трагической ответственностью за отступничество. Такому человеку Бог уже не Отец в особом смысле этого слова, а просто Творец. Из этого следует, что отступившие от Христа, независимо от их вины, не могут быть причастниками обоживающего дара Его благодати. Как же они тогда воскреснут и войдут в жизнь вечную?