Блэйз резко остановил машину, отстегнул ремень безопасности и коснулся руки Крисси. Девушка вздрогнула, когда он обнял ее за плечи. Потом он наклонился и приник к ее губам. Уже ставшая знакомой сладкая истома вдруг разлилась по ее телу.
Пальцы уверенно остановились на стройном бедре, потом стали дразняще поглаживать шелковистую теплую кожу там, где заканчивались чулки.
– Я так хочу тебя, Крисси, – прошептал он, на мгновение оторвавшись от ее губ. – Я изнемогаю от желания.
Крисси потребовалась вся сила воли, чтобы взять себя в руки.
– 3-зачем ты сказал им, что мы собираемся пожениться?
– Поскольку мы женимся послезавтра, это не кажется мне преждевременным.
Крисси так и приросла к сиденью.
– П-послезавтра? Ты сошел с-с ума… Ты шутишь!
– Зачем, по-твоему, я ездил к Тео?
– Я даже не з-знаю, кто такой Тео! – огрызнулась Крисси.
Блэйз нахмурился, явно не ожидая такого ответа.
– Он мой крестный. К кому. еще я мог обратиться, чтобы получить благословение?
– Б-благословение?
Блэйз недовольно взглянул на нее:
– Если мы будем тянуть с браком, то обо всем узнают журналисты! Рано или поздно, кто-нибудь свяжется с прессой. Тебя и Рози окрестят как моих тайных любовницу и внебрачного ребен ка. Я не хочу этого. Даже Тео понял, что поспешность необходима. Откровенно говоря, он так боялся, что я никогда не женюсь, что не мог даже слова вымолвить от изумления. Он, наверно, думает, что если мы будем ждать, то я передумаю. На самом деле он ошибается…
– Т-тео священник?.. – прошептала она со все возрастающим ужасом.
– Епископ. Он уже связался с местным священником, Тео хочет сам совершить обряд, наверно, в надежде придать церемонии более торжественный вид. Ты не возражаешь?
– В-возражаю? – пробормотала Крисси.
Он не смог сдержать своего раздражения:
– Сколько ты сегодня выпила? Если хочешь, у тебя может быть ослепительно-белое платье… В наши дни никто не заботится о том, чтобы только девственницы надевали белое…
– Нет, – шепотом произнесла Крисси и почувствовала, как внутри у нее что-то оборвалось. Она с трудом сдержала себя, истерический вопль готов был вырваться наружу. – Я не могу в-выйти за тебя замуж, Блэйз!
– Конечно, можешь! – Он снова завел «феррари», будто и не услышав ее слов.
– Я говорю серьезно… Я не ш-шучу… Я не могу! – взмолилась она.
– Я не хочу тебя слушать! – Блэйз резко прервал ее.
Они остановились у парадной двери Холла.
– Спокойной ночи, – решительно произнесла она, спустя несколько минут после того, как они вошли в дом, и отпустила Флосс.
– Что, черт возьми, с тобой происходит? – Своей властной рукой он повернул ее к себе, прежде чем она успела поднятья наверх и скрыться в своем убежище.
– Н-ничего… Я просто… просто неважно себя чувствую. – И на сей раз она не обманывала его.
Блэйз ослабил руку, сжимавшую ее запястье. Легкая тень пробежала по его лицу.
– Почему ты сразу не могла сказать мне об этом?
– Я о-очень устала… все эти волнения, с-со-ры… – запинаясь выговорила она.
Какой-то блеск появился в его синих глазах. Блэйз поднял руку, желая коснуться ее щеки, и тут же опустил, так и не прикоснувшись к ней. Какую-то долю секунды он стоял в нерешительности, выглядя невероятно неуверенным, а потом отпустил, дав ей уйти.
Уже светало, когда Крисси наконец заснула. Проснулась она, только почувствовав, как кто-то нежно потрепал ее по плечу. Она села в постели и с изумлением уставилась на Флосс, стоявшую в изголовье кровати.
– Блэйз даже распустил рабочих, чтобы вы могли поспать спокойно, – радостно сообщила ей Флосс. – Он боялся, что они будут шуметь и разбудят вас….
Было уже больше трех часов дня.
– Блэйз? – испугалась Крисси.
– Он уехал в Лондон.
Когда Крисси спустилась вниз, она тут же направилась к телефону. Она скажет Элайн, что завтра они поженятся. Ничего, она со временем успокоится, смирится с неизбежным и вернется домой, к Стиву. Но на другом конце провода никто не брал трубку. Крисси мерила шагами комнату, не в состоянии думать ни о чем другом, кроме как о том, как ей выйти из того, мягко говоря, щекотливого положения, в которое сама себя поставила.
Было уже около семи вечера, когда наконец ее очередной звонок достиг цели. На другом конце провода раздался холодный и спокойный голос ее сестры.
