8 октября 1926 г.). Михаил Афанасьевич мудро и сдержанно (пока!) относится ко всем
этим выпадам.
„Зойкина квартира" идет тоже с аншлагом. В ознаменование театральных успехов
первенец нашей кошки Муки назван „Аншлаг".
В доме также печь имеется,
У которой кошки греются.
Лежит Мука, с ней Аншлаг.
Она — эдак, А он так.
Это цитата из рукописной книжки „Муки-Маки", о которой я упоминала выше. Стихи
Вэдэ, рисунки художницы Н. А. Ушаковой. Кошки наши вдохновили не только поэта и
художника, но и проявили себя в эпистолярном жанре. У меня сохранилось много
семейных записок, обращенных ко мне от имени котов. Привожу, сохраняя орфографию,
письмо первое. Надо признаться: высокой грамотностью писательской коты не
отличались.
32
Дорогая мама!
Наш миый папа произвъ пъръстоновку в нешей уютной кварти. Мы очень
довольны (и я Аншлаг помогал, чуть меня папа не раздавил, кагда я ехал на ковре кверху
ногами).Папа очень сильный один все таскал и добрый не ругал, хоть он и грыз
крахмальную руба. а тепър сплю, мама, на тахте. И я тоже. Только на стуле. Мама мы
хочем, чтоб так было как папа и тебе умаляим мы коты все, что папа умный все знаит и
не менять. А папа говорил купит. Папа пошел а меня выпустил. Ну целуем тебе. Вы
теперь с папой на тахте. Так что меня нет.
Увожаемые и любящие коты.
Котенок Аншлаг был подарен нашим хорошим знакомым Строиским. У них он
подрос, похорошел и неожиданно родил котят, за что был разжалован из Аншлага в
Зюньку.
62
На обложке книжки „Муки-Маки" изображен Михаил Афанасьевич в трансе: кошки
мешают ему творить. Он сочиняет „Багровый остров".
А вот еще там же один маленький портрет Михаила Афанасьевича. Он в пальто, в
шляпе, с охапкой дров (у нас печное отопление), но зато в монокле. Понятно, что
карикатура высмеивает это его увлечение. Ох, уж этот монокль! Зачастую он вызывал
озлобление, и некоторые склонны даже были рассматривать его как признак
ниспровержения революции.
В это же время мы оба попали в детскую книжку Маяковского „История Власа,
лентяя и лоботряса" в иллюстрациях той же Н.А.Ушаковой.
Полюбуйтесь: вот мы какие, родители Власа. М.А. ворчал, что некрасивый.
К сожалению пропала или уничтожена книжка Гастона Леру „Человек, который
возвратился издалека" в переводе Мовшензона. Н.А.Ушакова рисовала цветными
карандашами прямо по печатному тексту, который приблизительно звучал так: „По утрам
граф и графиня выходили на крыльцо своего замка. Графиня ласкала своих борзых..."
(Граф — М.А., графиня — я).
Остроумные комментарии от имени переводчика написал Коля Лямин. А страшные
места?
Синим карандашом была изображена костлявая рука привидения, сжимающая
фитиль зажженной свечи.
„Любочка и Мака! Этого на ночь не читывайте!"
Это было такое веселое талантливое озорство. Я до сих пор огорчаюсь, что какие-
то злые руки погубили эту книжку.
В книжке „Муки-Маки" изображена разрисованная печь: это я старалась. Мне
хотелось, чтобы походило на старинные изразцы. Видно, это и пленило проходившего
как-то мимо нашей открытой двери жильца нашего дома — наборщика.
— У вас очень уютно, как в пещере, — сказал он и попросил поехать с ним в
магазин и помочь ему выбрать обои для комнаты. Я согласилась. Михаил Афанасьевич
только ухмылялся. В Пассаже нам показывали хорошие образцы, гладкие, добротные,
но мой спутник приуныл
63
и погрузился уже в самостоятельное созерцание развешанных по стенам
образчиков. И вдруг лицо его просветлело.
— Я нашел, — сказал он, сияя. — Вы уж извините. Мне как страстному рыболову
приятно посмотреть: тут вода нарисована! И правда, в воде стояли голенастые цапли. В
клюве каждая держала по лягушке.
— Хоть бы они рыбу ели, а то ведь лягушек, — слабо возразила я.
33
— Это все равно — зато вода. Потом М.А. надо мной подтрунивал: „Контакт
интеллигенции с рабочим классом не состоялся: разошлись на эстетической платформе,"
