себестоимости.
7 августа из под стражи была освобождена Вера Чеберяк,
а на следующий день неожиданно умирают двое ее детей
важные свидетели в деле Бейлиса, так как именно они,
по утверждению матери, рассказали ей, что "Бейлис с
другими евреями гнался посреди белого дня за Андрюшей
Ющинским и куда-то его утащил". Несмотря на то, что
версия, по которой убийцы среди бела дня при
свидетелях гонялись за жертвой, чтобы потом тайно
предать ее смерти, выглядела более чем странно, в
последующем обвинении М.Бейлиса она стала основной.
Смерть детей В.Чеберяк всколыхнуло киевское общество.
Во всем обвинили евреев, якобы отравивших важных
свидетелей. Однако странное поведение матери во время
смерти своих детей вызывало подозрение против нее.
Даже крайне правые газеты утверждали, что это дело рук
матери (не раз грозившей сыну смертью, если он
проболтается "легавым"), правда с оговоркой, что
сделала она это по наущению евреев. Но версия об
отравлении отпала, когда вскрытие показало полное
отсутствие яда в телах умерших дети умерли от
дизентерии. Правда, некоторые газеты,
например "Земщина", призывали не верить результатам
экспертизы и писали об экзотическом яде кураре,
имеющем свойство растворяться в организме без следов.
Только неясно было, каким образом оказался столь
экзотический яд на киевской окраине?
Через два года следствия киевская судебная палата
утвердила обвинительный акт. Два члена палаты,
И.Каменцев и Л.Рыжов, анализируя полную
несостоятельность улик против Бейлиса, высказали
особое мнение: "...полагаем, что следствие о Менделе
Бейлисе надлежало бы прекратить". Нужно сказать, что
это особое мнение могло дорого стоит их авторам. В
случае осуждения Бейлиса им предстояла отставка без
пенсии, что, к примеру, для семьи шестидесятилетнего
Л.Рыжова, не имеющей иного источника доходов, кроме
жалования главы семейства, стало бы катастрофой.
Потомки Леонтия Ивановича Рыжова до сих пор живут в
Киеве и по праву гордятся своим мужественным предком.
23 сентября 1913 года судебный процесс начался. К тому
времени российское общество раскололось на две части.
Правое крыло российской интеллигенции во главе с
религиозным философом и писателем В.Розановым
выступило в поддержку кровавого навета. Другая часть,
выступившая против киевского процесса, опубликовала
обращение "К русскому обществу. По поводу кровавого
навета на евреев". Среди подписавших были В.Короленко,
А.Серафимович, А.Куприн, М.Горький, А.Блок; поставили
свои подписи видные ученые и депутаты Государственной
Думы всего сто шестьдесят человек. Правая пресса тут
же записала их в "шабес-гои" и "жидовствующие". Но
воистину сенсацией стала публикация в консервативной
газете "Киевлянка", редактором которой был В.Шульгин
один из лидеров националистов, написавший через
двадцать лет после описываемых событий антиеврейскую
книгу "Что нам в них не нравится". В своей статье
В.Шульгин обвинил судебные органы в огромном вреде,
который будет нанесен монархии этим средневековым
процессом. За оскорбление лиц прокурорского надзора
В.Шульгина приговорили к трехмесячному заключению, но
вскоре он был помилован царем. Против процесса резко
выступили и старообрядцы.
Итак, процесс начался, вызвав небывалый интерес не
только в России, но и за рубежом. В Киев съехалось
множество репортеров из Москвы, Петербурга и столиц
практически всех европейских стран. Сторона Бейлиса
выстроила защиту в виде обвинения В.Чеберяк и ее
воровской шайки. Сторона обвинения активно
разрабатывала версию ритуального убийства. Других
версий на суде не было. И это иногда заводило процесс
в тупик, так как и версия обвинения, и версия защиты
имели массу слабых мест. Версия маньяка-убийцы не
рассматривалась ни той, ни другой стороне, хотя именно
она, скорее всего, была наиболее вероятна. Стоит
привести случай, происшедший в местечке Фастово,
недалеко от Киева, буквально через месяц после
окончания процесса по делу М.Бейлиса. Там также был
обнаружен труп мальчика со следами нанесенных ран,
число которых насчитывалось около 13-ти. В прессе
поднялся страшный шум о христианском мальчике,
