Инспектор смог вытянуть из нее только то, что она не покидала квартиру и не принимала посетителей.
— Похоже, мы ничего не выяснили, — заметил наконец старый джентльмен.
— Потому что выяснять нечего. — Эштон поднялся. — Моя жена оставалась дома, инспектор. Как она может помнить подробности вечера, который провела одна? На каком основании вы ее допрашиваете? Почему вы ее задерживаете?
— Сядьте, мистер Маккелл, — сказал инспектор Квин. — Это не арест от отчаяния — мы едва ли пошли бы на это, не имея твердых оснований.
Эштон сел.
— Начнем с фундаментальных принципов — мотива, возможностей и средств, — продолжал инспектор. — Ненавижу растравлять старые раны, но у миссис Маккелл, безусловно, имелся мотив против Шейлы Грей, учитывая, что ее муж виделся с ней украдкой.
Эштон покраснел, а Лютеция, склонившись к нему, погладила его по руке, отчего он покраснел еще сильнее.
— У нее также была отличная возможность — проживая в том же доме, миссис Маккелл могла в любое время незаметно подняться в пентхаус, а по ее же собственному признанию, она провела одна весь вечер вплоть до возвращения сына после полуночи. В здании только четыре квартиры — Клеменсы находятся в круизе, квартира Диллов в настоящее время пустует, так как завещание мистера Дилла, где упомянута и квартира, оспаривают наследники. А лифт в доме на самообслуживании. Что касается средств… — Инспектор помедлил. — При обычных обстоятельствах я не стал бы сообщать вам это, мистер Маккелл, но, учитывая, что вы сегодня были оправданы по тому же делу, вы имеете право знать, почему мы произвели этот арест. Понимаете, сегодня мы обнаружили новую улику.
— Улику? — эхом отозвался Дейн. — Какую?
Старик достал из ящика стола кружевной носовой платочек, связанный узлом, как будто в нем что-то находилось. Но монограмма в уголке оставалась открытой.
— «АЛдеВМакк», — указал на нее инспектор. — Было бы поразительным совпадением, если бы кто-нибудь еще из замешанных в дело Шейлы Грей имел такую монограмму. Как бы то ни было, платок не трудно идентифицировать. Он принадлежит вам, миссис Маккелл, не так ли?
Она кивнула, судорожно глотнув.
Инспектор осторожно развязал платок, как будто в нем содержалась священная реликвия. Внутри аккуратно лежали пять патронов 38-го калибра.
Эштон Маккелл уставился на них:
— Где вы их нашли?
— Там же, где платок, — в ящике туалетного стола вашей жены в ее комнате. Все было сделано легально, — добавил инспектор, — с ордером на обыск.
«Да, — подумал Дейн, — легально и чертовски быстро — сразу же после показаний бармена».
Инспектор Квин снова полез в ящик и извлек маленькую коробочку.
— Вместе с платком и пятью патронами мы обнаружили эту коробочку, в которой, согласно этикетке, должны находиться двадцать патронов 38-го калибра. Хотите знать, сколько их там сейчас? — Он снял крышку — нескольких патронов явно не хватало. — Избавлю вас от лишних затруднений — здесь пятнадцать патронов. Но пять исчезнувших патронов — не те, которые мы нашли завернутыми в платок. Исчезнувшие патроны, как и оставшиеся в коробке, были боевыми, а пять патронов в платке — холостые.
— Ну и что? — осведомился Эштон.
— Мисс Грей была убита выстрелом из револьвера «смит-и-вессон-терьер» 38-го калибра. Такой револьвер содержит только пять пуль… Вы хотите что-то сказать, мистер Маккелл?
— Вы имеете в виду, что пять холостых патронов в платке — те самые, которыми я зарядил револьвер?
— Вот именно. Кто-то удалил из него пять холостых патронов и заменил их пятью боевыми — исчезнувшими из коробки. Вопрос в том, кто это был?
Последовала долгая пауза. Глаза Лютеции снова закрылись. Губы Джуди побледнели до перламутрового оттенка. Старые часы инспектора громко тикали на столе.
— Вы бы хотели ответить на этот вопрос, миссис Маккелл? — наконец осведомился инспектор Квин любезным тоном.
— Больше не отвечай ни на какие вопросы, Лу, — хрипло сказал Эштон.
— Право, не знаю, что я могу ответить, инспектор Квин, — отозвалась Лютеция.
Момент был мучительный. Дейну хотелось очутиться за тысячу миль отсюда. Казалось, Джуди вот-вот стошнит. Пальцы Эштона стиснули руку жены.
