Спорить с ней никто не стал. Ыть. Попала. Это же ох, какие противоправные действия! Опыты на живом человеке, пусть он и преступник! «Вот, и постараешься, чтобы подопытный не превратился в тупой кактус», — ехидно откликнулась коварная Бабушка.
М-да… Попала и до утра пропала. Как в помойке побывала. Лучше бы я поддержала Ясин вариант со смертной казнью. Такую голову, как у этого медиума, и оторвать не грех. Насмотрелась я на его жизнь дальше некуда. Но, что самое отвратительное — когда-то он тоже был ребёнком. И этого ребёнка мне было ужасно жалко — маленького мальчика (и лет так до четырнадцати. Но не дальше).
«Считывать остаточную информационную матрицу», по научному выражению Бабушки, медиум начал лет в тринадцать. То, что он «общается с духами мёртвых», парнишка сообразил достаточно быстро. Сообразил и никому не сказал. Ошибся не хуже нашего — решил, что он — некромант. Но не испугался, а возгордился. Первый раз он воспользовался своим даром в пятнадцать лет, чтобы узнать, где покойная тётка спрятала свои драгоценности. Старушка перед смертью была совсем без ума и почти ничего не помнила. Драгоценностей тех было не так чтобы много — её детям как раз хватило бы оплатить долги. О том, что немудрящее богатство женщина закопала в цветочном ящике за окном, будущий сыщик узнал ещё до того, как его родственницу похоронили.
Своё первое «дело» он провернул быстро и просто — вызвался помогать с поминками, потом сказался больным, и пока все были на кладбище, а нанятые слуги накрывали на стол, зашёл в тёткину комнату и аккуратно выкопал нужный цветок ложкой, которую с поминального стола и стащил.
Золото — десяток монет, пару колец и цепочку, и серебро — несколько побрякушек, начинающий некромант спрятал у себя дома под половицей. Там они и пролежали целых пять лет. По мере развития способностей к ним добавлялись новые «сокровища».
Его двоюродный брат так и не смог оплатить долг, влез в новые долги, заложил дом, а потом и вовсе переселился в какую-то хибару где-то на окраине. Жена у него долго болела и умерла. Но сам он и двое его детей так в той хибаре до сих пор и жили. Иногда обокравший их подонок подавал им «из милости».
Карьеру сыщика медиум начал случайно. В пьяной драке был убит вышибала — знакомый его отца. И юноша явил способности к аналитическому мышлению. Ещё бы их не явить, если знаешь не только, где вышибала прятал заначку от жены, но и — кто его убийца. И как не явить, если за информацию о преступнике назначена награда. Устроил целое представление — увязал обстановку в кабаке, какие-то следы на полу, пару волос, пьяный бред свидетелей и «определил» виновного. С тех пор и определял с почти неизменным успехом. Главное знать — кто умер или убит. Но и просто по свежим могилкам пройтись не брезговал.
За время своей бурной деятельности, чего он только не вытворял, мурлаг позорный! Находил деньги покойных, если родственники знали, что деньги и ценности точно есть, и получал процент. Но если родственники не знали — находил целиком для себя. Если искомое лежало неудобно — не подобраться, наводил воров за половинную долю через своего слугу-посредника. Потом наводил патруль на воров. При трёх таких ограблениях оказавшиеся дома хозяева были убиты — пять человек.
Пятнадцать весьма состоятельных граждан Летарда ежемесячно отправляли деньги на разные счета, думая, что платят разным шантажистам. Одна из жертв шантажа повесилась. Четырёх шантажистов медиум «нашёл». Сначала он находил тех, кто готов был купить информацию, когда считал, что жертва на грани разорения. Потом продавал «дойную корову» и, чтобы не утратить славу лучшего сыщика, ловил таких же, как и он, подонков. На досуге писал замогильные трактаты и горько сожалел, что прорва информации пропадает зря — со многих горожан просто нечего было взять.
Количество грязных тайн в голове крысёныша меня чуть не придавило своим качеством. Мир стал казаться мерзким и отвратительным.
Права была Яся — за шесть жизней его стоило прибить или превратить в растение. Но Бабушка уверяла, что после моральной коррекции этот подонок будет как медиум ловить убийц и принесёт куда больше пользы, чем наказанный до состояния трупа.
