Тетя Уле. Скрытых побуждений? Видит бог, тут без этого не обойтись. Ведь если бы старый пьянчуга вел дела честно, сейчас ничего бы и не нужно было расхлебывать! В этом-то все и дело.
Фру Карл. Тут ты наслушаешься, как у нас, у дам, проходят дискуссии.
Тетя Уле. Ну, не только мы так говорим,— весь город, а то и вся страна.
Карл. Тсс, тсс, тсс!
ЯВЛЕНИЕ ШЕСТОЕ
Те же и Кампе.
Кампе. Нет ли здесь нашего хозяина?
Карл. Нет, он уехал.
Кампе. Уехал? Он уехал...
Карл. Случилось что-нибудь?
Кампе. Нет, ничего особенного. Его сын, Фредерик, рассказал мне только что, будто... будто...
Голоса. Что такое?
Кампе. Будто создается комиссия для проверки того... того... правильно ли я вел счета.
Фру Карл (поднимается). Это говорят только... только... ну, чтобы что-нибудь сказать.
Карл. Именно так.
Кампе. Он сказал, что все уже знают, что все говорят об этом. Правда? Я очень хотел бы знать, правда ли это?
Фру Карл. Но вы же не будете обращать внимания на всякую болтовню?!
Кампе. Значит, об этом говорят. Вы слышали об этом, фру Равн?
Тетя Уле. Я правды не могу утаить: я слышала.
Кампе. Значит, и вы слышали? Молодой человек был прав. Так! Мне учинят допрос! Еще и это мне предстоит! естественно...
Фру Карл. Но послушайте, Кампе!
Кампе. Я знаю, вы хотите мне добра, мне и сыну. Спасибо вам! Итак, старому Кампе учинят допрос...
Фру Карл. Если вы так будете принимать это, то они добьются, пожалуй, своей цели.
Кампе. Они добьются больше того, на что рассчитывают.
(Уходит.)
Фру Карл. Иди за ним, Карл! Уведи его отсюда!
Карл. Иду.
Фру Карл. Если не пойдет — позови сына!
Карл. Так и сделаю.
(Уходит.)
Фру Карл. О, это заговор.
Тетя Уле. Заговор? Кто же затеял его?
(Фру Карл садится.)
Фру Пройс. Фредерик не должен был говорить ему.
Фру Томас. Во всяком случае, не здесь.
Фру Станге. Фредерик так вспыльчив.
Тетя Уле. Фредерик любит своего отца!
Фру Пройс. Да, уж это так!
Тетя Уле. Я не удивляюсь, что ему кровь бросилась в голову, особенно после хорошего обеда. Он видит что отца окружают завистники и клеветники, да еще, к сожалению, и родственники среди них.
Фру Пройс. Мы завидуем генерал-директору?
Фру Томас. Мы клевещем на него?
Фру Пройс. Ты энергично выражаешься, тетушка.
(Смеется.)
Тетя Уле. А иначе я не могу назвать это.
Фру Станге. Может быть, теперь разрешат сказать кое-что и мне?
Тетя Уле. Нет, детка, тебе не разрешат. Потому что, если ты начнешь, то прощай тогда мир и покой.
Фру Пройс и фру Томас. Ха-ха-ха!
Фру Станге. Что это ты такое говоришь, тетя Уле? Разве не я все время воюю за мир и покой среди нас?! Потому что за это надо воевать, иначе здесь ничего не добьешься, особенно, когда ты с нами, тетушка.
Фру Пройс и Фру Томас. Ха-ха-ха!
Тетя Уле. Ах ты, скандалистка ты этакая! Разве тот, кто защищает человека, нарушает покой и мир?
Фру Станге. Да, потому что ты скверная. Ты всегда клевещешь и злословишь, тетя Уле, да, да, именно ты!
Тетя Уле. Вот так здорово! Я сижу здесь и защищаю генерал-директора от клеветы целый день! Что ты говоришь, Анна?
Фру Карл (сидит сбоку от матери, совершенно спокойно). Ничего, мама.
Фру Станге. От тебя всегда исходит столько гадостей, у тебя такой злой язык.
Тетя Уле. Я не могу быть медлительной и торжественной как привидение...
Фру Пройс и Фру Томас. Ха-ха-ха!
Тетя Уле. ...но я как раз всегда боролась против всех гадостей, как ты выражаешься, с тех самых пор, как я сюда приехала. Что ты говоришь, Анна?
Фру Карл. Я? Я ничего не говорю, мама!
Тетя Уле. О, я вижу тебя сквозь твои очки. Ты тут укрылась за своим рукоделием.
Фру Карл. Я близорука, мама. Это у меня от тебя.
Фру Станге. Да, видит бог, тут много и злословия, и зависти. Это очень плохо; правда, плохо. Но и мы, женщины, виноваты, и ты, тетя Уле, ты похуже нас всех, вместе взятых!
Фру Пройс и фру Томас. Ха-ха-ха!
Тетя Уле. Ты прямо дрожишь от ярости! Но позвольте вас спросить, кто, как не я, защитит генерал-директора от его собственного завистливого семейства?
Фру Пройс. Ну, уж этого ты не имеешь права говорить!
Фру Томас. Нет, не имеешь, тетя!
Фру Станге. Но она же без конца говорит это!
Тетя Уле. Ну и всполошился курятник, как только я семейство задела! Удивительная семейка — у них патент на всю добродетель в Норвегии! Что ты говоришь, Анна?
