Люди засмеялись.
Призрак подпрыгнул и уселся на пальцах Мыша. Цыган злорадно осклабился.
Дан, вихляясь, подался вперед, рука хлестнула по воздуху.
Взвизгнув, демон извернулся, перегнулся. Свистнуло, будто открыли дребезжащий клапан, и зрители — теперь уже два десятка — застенали от вони.
У Кейтина, прислонившегося к ограде близ Мыша, от стыда прижгло шею.
Демон выделывался.
Тогда Кейтин, дотянувшись, прикрыл ладонью поле визуальной индукции, и образ поблек.
Мыш пронзил его взглядом:
— Эй!..
— Не надо этого делать, — сказал Кейтин, погребая плечо Мыша под своей ручищей.
— Он же слеп, — сказал Мыш. — Не видит, не чует… не понимает, что происходит… — Черные брови поникли. Но играть Мыш перестал.
Дан стоял, обступлен толпой, которую не видел. Вдруг завизжал. И опять. Визг бурлил в его легких. Люди отпрянули. Мыш и Кейтин оба глядели на хлещущую воздух руку.
В темно-синем жилете с золотым диском, при шраме, пылавшем под огненным клеймом, из скопища выдвинулся капитан Лорк фон Рэй.
Дан узнал его сквозь слепоту. Развернулся и поковылял прочь из круга. Оттолкнув одного, двинув запястьем по плечу второй, исчез в толкучке.
Дан ушел, сиринга смолкла, внимание переключилось на капитана. Фон Рэй шлепнул себя по бедру, на черных брюках ладонь скрипнула половицей.
— Хорош! Чего разорались?
Голос гремел.
— Я пришел набрать команду киберштырей на долгий рейс, видимо по внутреннему рукаву. — Горят жизнью желтые глаза. Капитан ухмыляется всем лицом под ржаво-жесткими волосами, вкруг налито́го шрама. Однако на то, чтоб считать эмоцию с искаженных губ и лба, уйдут секунды. — Ну, кто из вас сопутствует мне на полпути до края ночи? Вы пескоброды или звездоходы? Ты! — Он указал на Мыша, по-прежнему на ограде. — Хочешь со мной?
Мыш спрыгнул:
— Я?
— Ты — со своей адской пиликалкой! Коли будешь смотреть, куда идешь, — вперед: мне нужен кто-то, чтоб жонглировать воздухом перед глазами и щекотать мочки. Решайся.
Улыбка пробежала от зубов Мыша к уголкам рта.
— А то. — И пропала. — Лечу. — Юный цыган вещал пропитым шепотом старика. — Да, капитан, лечу.
Мыш кивнул, и над вулканической расщелиной сверкнула золотая серьга. Горячий ветерок пронесся над оградой, сбив черные пряди.
— Есть у тебя товарищ, с кем хочешь гонять звезды? Мне нужна команда.
Мыш, которому на этом дроме никто особо не нравился, глянул исподлобья на высокого юношу, что прекратил издевательство над Даном.
— Как насчет коротышки? — Ткнул большим пальцем в удивленного Кейтина. — Не знаю, кто он, но товарищ что надо.
— И отлично. Значит, у меня вас… — капитан фон Рэй на миг сощурился, составляя опись Кейтина: покатые плечи, узкая грудь, высокие скулы, карие, в медных крапинках, слишком водянистые глаза, неопределенные края радужек, размытые за контактными линзами, — двое.
Уши Кейтина потеплели.
— Кто еще? В чем дело? Страшитесь вылезти из полудохлого колодца гравитации, тоскующего по козявке солнца? — Он указал подбородком на подсвеченные горы. — Кто с нами туда, где на веки вечные ночь, а утро только снится?
Шагнул вперед человек. Кожа цвета императорского винограда, длинноголовый, мордатый.
— Я б слетал. — Когда он говорил, перекатывались мышцы на челюстях и пушистом черепе.
— Товарищ есть?
Вышел второй. Плоть полупрозрачная, как мыло. Волосы — белая шерстка. Схожесть бросалась в глаза не сразу. Те же заостренные полумесяцем уголки полных губ, тот же излом на вершинах выдающихся скул: близнецы. Второй повернул голову, и Мыш увидел мигающие глаза, розовые, подернутые серебром.
Альбинос уронил широкую кисть — ворох костяшек и по-работяжьи искромсанных ногтей, скрепленный с предплечьем толстыми кабелями синюшных вен, — на черное плечо брата:
— Мы летим вместе.
Их голоса, тягучие от колониальной манерности, были идентичны.
— Кто еще? — Капитан фон Рэй оглядел толпу.
— Меня, капитан, взять вы хотите?
Мужчина протолкался поближе.
На его плече билось нечто.
Желтые волосы трепало ветром не из пропасти. Влажные крылья морщились и распрямлялись, подобные ониксу и желатину. Мужчина потянулся к заузленному плечу с эполетом черных когтей и погладил эти абордажные подушечки лопатообразным пальцем.
