А он — неуловим!
«Власть предержащие» дали команду теснее смыкать круг. Но и Виктор не убавлял энергии. Вместе с Сергеем Цедербаумом он оформил, наконец, соглашение между «Санкт-Петербургским отделом «Искры» и «Союзом борьбы».
В письме, заготовленном для Ленина, это соглашение выглядело так: «1) Находя нежелательным одновременное существование в С.-Петербурге двух организаций, входящих в Российскую социал-демократическую партию и работающих на одном и том же поприще, члены С.-Петербургского отдела организации «Искры» вступают в С.-Петербургский комитет партии, несмотря на наличие некоторых принципиальных, тактических и организационных разногласий.
2) Члены С.-Петербургского отдела организаций «Искры» принимаются в С.-Петербургский комитет на общих основаниях и, как прочие члены последнего, пользуются одинаковыми с ними правами и несут те же обязанности.
3) Вступая в С.-Петербургский комитет, члены С.-Петербургского отдела организации «Искры» сохраняют вместе с тем свою принадлежность к организации «Искры» и право исполнять ее поручения (технического характера, собирание сведений, сношения с провинцией, отделами организации «Искры» и за границей).
4) С.-Петербургский комитет Русской социал-демократической партии сносится с редакцией «Искры» через входящих в его состав членов организации «Искры» и приобретает у них издания последней. В случае возникновения недоразумений С.-Петербургский комитет может обращаться непосредственно к редакции «Искры».
5) Члены С.-Петербургского отдела организации «Искры» обязуются не распространять в Петербурге литературы без ведома и одобрения С.-Петербургского комитета.
6) С.-Петербургский комитет из своих сборов отчисляет семь с половиной процентов в пользу «Искры». Пожертвования в стачечный фонд, в пользу арестованных и специальные пожертвования отдельных лиц в пользу «Искры» и С.-Петербургского комитета от 75 рублей не подлежат % отчислению.
7) В целях объединения деятельности местных организаций распространение издания «Искры» в С.-Петербурге идет через Петербургский комитет, к которому и обращаются за ними все прочие с. — петербургские организации.
8) Со вступлением С.-Петербургского отдела «Искры» в С.-Петербургский комитет партии прекращается существование первого, как местной организации.
9) Настоящее соглашение подлежит опубликованию в изданиях обеих договаривающихся организаций.
С.-Петербургский отдел организации «Искры».
С.-Петербургский комитет Российской социал-демократической рабочей партии.
30 сентября 1901 года. Петербург…»
Итак, по внешности сохранялась в столице одна организация, но фактически из двух автономных частей. Однако и такое соглашение было шагом вперед.
В этом же письме Ленину Ногин спрашивал, не знают ли в Мюнхене человека, который был в Швейцарии, а сейчас разыскивает искровцев в Петербурге.
Речь шла о провокаторе М. И. Гуровиче, который погубил дело, начатое Ногиным с таким большим трудом. А дело было так.
Сергей Цедербаум встретился с Эстер (Татьяной) Лапиной. Она сказала, что его хочет видеть товарищ, прибывший из-за границы. И подтвердила, что знает его.
На другой день она назвала место встречи: ресторан Палкина. В отдельном кабинете там надо было спросить Смирнова.
Сергей явился, лакей проводил его в небольшую комнату, куда вскоре пришел Гурович.
Они виделись полтора года назад. Цедербаум получил тогда от него литературу для Полтавы. Но сейчас Сергей не подал виду, что знает его. Тот тоже пошел на игру и стал объяснять: мол, недавно приехал, желал бы завязать связи с искровцами (о них говорили ему за рубежом). Обещал достать литературу, деньги, паспорта.
Сергей спросил его адрес, чтобы найти при первом случае, Гурович уклонился:
— Вашего брата — нелегального — на пушечный выстрел опасно подпускать к своей квартире.
— Ну что ж, тогда прощайте!
— Что вы, что вы! Нам надо встречаться. Принесите, пожалуйста, последние номера «Искры», я дам денег. Хотите, в кафе Федорова, на Малой Садовой.
Денег не было, пришлось согласиться на вторую встречу. Сергей пригласил с собой Ногина, и они пришли в кафе, когда Гурович уже сидел там на самом видном месте. Виктору удалось сесть спиной к залу, а Цедербауму Гурович предложил стул у окна, где освещение было очень ярким.
