– То есть не выдать?
– Нет! Не скомпрометировать духовно. То есть осквернить. Они не против новых технологий и всякого такого. Это просто… послушайте, вам, может быть, трудно понять, но оно станет яснее, если… в общем, если посмотрите на христианские Интернет-сайты, даже баптистские… некоторые, конечно, хорошие, там есть классические пуританские тексты, но подавляющее большинство просто дурят людям голову. Свободная конгрегация не хочет быть частью этого хаоса. Ее голос потеряется в шуме.
– Кажется, понимаю, – сказала Джессика уже более дружелюбным тоном. – Но если ты хочешь, чтобы я поверила, назови мне имя, хотя бы одно. Чтобы я могла увидеть его в сети и проверить, если придется.
– Хорошо. Но только если ты согласишься подождать до завтрашнего утра с любыми… э-э, проверками.
– Договорились.
– Джон Ливингстон. Он есть в сети как глава инженерной компании.
Джессика снова запустила поиск.
– Нашла! Ладно, Джон-Джон. Еще свяжемся.
– В этом я не сомневаюсь. Джессика хихикнула.
– В прошлом августе ты поскромничал насчет своих талантов. Светский проповедник. Ни слова не обронил про то, что занимаешься роботами. И работаешь на сам Институт Бытия! Уверена, работа очень престижная.
– Думайте как вам угодно, – угрюмо сказал Кэмпбелл.
– О да, я думаю. Да, если уж говорить про бытие, вот тебе пара строчек из Книги Бытия, чтобы поразмыслить. Первая – глава 11, стих 31. Про Ур Халдейский, если помнишь. Вторая – из главы 36, стих 31. Прочитай, а потом загляни в Первую книгу Паралипоменон, глава 1, стих 43. Глянешь?
– Да, но…
– Отлично! Приятного дня! Она оборвала связь.
Кэмпбелл стоял за дальним углом туристического центра, чувствуя, как горят щеки, а грудь покрылась холодным потом. Гадкое, липкое ощущение: поймали, схватили, ощупывают. Такое дважды случилось в «Карфагене» – когда заговорила Джессика и когда у выхода он узнал Орра.
Воистину, грех ваш настигнет вас.
Джон шагнул к стене, уперся ладонями в доски, прижался лбом к прохладному стеклу. На мгновение захотелось опустить голову, выблевать все съеденное накануне на грубый щебень под ногами.
Когда миновал приступ тошноты, Джон посмотрел за стекло, на магазин внутри: на полках туристические путеводители по Новой Зеландии и брошюры Центра охраны природы о Ваймангу стоят рядом с толстыми томами о креационистской геологии, о звездах и времени, об ошибках натурализма и правде фундаментализма. Тонкие детские буклетики про киви и пингвинов, пуке-ко и туи-туи умещаются бок о бок с книжечками, с чьих страниц выдвигаются картонные силуэты Адама и Евы, гуляющих с динозаврами в Эдеме. Стойки сувениров, где фигурки птиц киви из всевозможных материалов: от питаемого солнцем биопластика до сушеной ветки древовидного папоротника и шкуры опоссума – мешались под ногами мамонтов и гадрозавров, и тут же – статуэтки первой пары людей, очевидно, уже после грехопадения, поскольку они были одеты в миниатюрные рубахи из той же шкуры опоссума. Рядом – метровой ширины полосы картона, которые можно разрезать и сложить в аккуратную модель Ноева ковчега в масштабе один сантиметр на кубит[27], пластиковые модели животных (не в масштабе) продаются отдельно. На стойках – упакованные, будто таблетки, яркие зерна терабайтных блоков памяти с играми и фильмами, сложные гидравлические модели Потопа, целые библиотеки креационистской литературы. В сетчатых корзинах грудами навалены бесплатные видеоочки. Надень – и вся долина заселится Ноевым зверинцем.
За спиной хрустнул щебень. Из-за угла вышел Вермелен.
– Джей, с тобой все нормально?
– Да. Спасибо. Все хорошо.
– Выглядишь ты не очень.
– Да пустяки. Просто, знаешь, слишком много всего случилось. Камеры, вопли…
– Попытайся держаться подальше, – сочувственно посоветовал Корнелиус. – Через полчаса явится персонал Института. Пусть они управляются с прессой. Чертовы репортеры могут и подождать немного.
– Верно, – согласился Кэмпбелл, распрямился и вздохнул. – Мне еще осматривать голову апатозавра.
– Этим и займись. А я спущусь и проверю перила на туристской дорожке у Черного кратера. Позже вызвоню тебя.
