И водитель, и пассажиры с ужасом ждали встречи с патрульной машиной. Но это роковое событие почему-то оттягивалось. Впрочем, правильно — здесь вам не Америка, где полицейский у каждой урны дежурит, чтобы «Мальборо» мимо не бросали. Очевидно, офицерско-сержантский состав в полном составе перешел работать частными охранниками или, наоборот, мастерами современного рэкета, и в Управлении не осталось никого, кто желал бы защищать внутренние дела.
Пассажиры беседовали. Иногда им удавалось прервать обсуждение главной темы ради других, гораздо более мелких. Например, они легко убедили друг друга, что именно сосед дядя Павел укокошил соседа дядю Юру. Ведь те были тайно знакомы, мало того, программист даже работал на дядю Юру каким-то там «советником», а в момент убийства не кто иной, как он, торчал на «черной» лестнице. Мог дядя Юра сам, лично, открыть ему дверь? И мог, и открыл! Конспирация у них ого-го была… Заодно пассажиры побеседовали о конспирации. Почему дядя Павел скрывает свою связь с астрологами? Почему боится стукачей? Может, шпион? С записной книжкой, кстати, все понятно — он украл ее, потому что там про него были сведения… «Да ну вас! — оторвался Игорь от дороги. — Нашли шпиона! Павел то ли в Главснабе служит, то ли в Главстрое, короче, в вычцентре какой-то пустой, никому не нужной конторы — небось, целыми днями режется там в шахматы, а когда надоедает, просчитывает для бухгалтерии ведомости и счета…» Александр возразил: нет, мол, контора его не Главснабом называется, а ГлавЦИ «Сфера», в записной книжке этого «жандарма» ведь было четко написано, и даже жирно подчеркнуто, и адрес стоял — Трубецкого, 8… «Между прочим, ЦИ — это скорее всего Центр Информатики», — парировал Игорь, и на том вопрос исчерпался. Зато возник новый, точнее, целая стая вопросов. Что за «стукач» имеется в виду? Неужели правда, что секретный сотрудник живет у них в коммуналке? Но это не Игорь, любому же ясно! Кому ясно? Боже мой, прекрати издеваться! Тогда кто? И существует ли вообще? И о чем стучит, если существует? Да мало у нас в городе стукачей, что ли, да кто угодно мог бы им быть!..
Вопросы слепо тыкались в стекла, дышали в лица холодом, больно трогали сердца, но внезапно обнаружилось, что Александр объясняется сам с собой. Был очередной перекресток. Игорь шепотом чертыхался, горбился над рулем, а Жанна…
Жанна спала, упав боком на сиденье.
Дальше ехали молча. Город вокруг мучительно оживал: кое-где уже горели окна, по тротуарам брели единичные тени. Попадались и автомобили — быстрые, наглые. Набрякшие сыростью стены домов грузно ползли назад. Неудержимо светлело, в узкие улицы входило утро. Когда вывернули на Обводный канал, беседа возобновилась, только двое говорили вполголоса, чтобы не разбудить третью. Содержание беседы фокусировалось теперь в одной-единственной точке: как быть с трупом? Когда преодолели мост, задачка так и не нашла своего решения… Потом Александр следил за номерами домов. Потом прозвучало краткое: «Приехали», но Игорь не сразу остановился — отогнал машину метров на триста вперед и поставил ее в ряд между такими же одинаковыми «жигулями», ночующими у тротуара. Только потом он успокоил двигатель и обвалился в кресло, изнуренный где-то за гранью возможного.
Вместо обещанных пятнадцати минут они путешествовали час.
— Опять заглохла, да? — вяло пробормотала Жанна. — Что ж так не везет-то…
Игорь оглянулся. Она проснулась всего лишь на мгновение — подогнула ноги, пачкая чужие чехлы, и знакомо засопела.
— Пусть отдохнет, — нежно прошептал он.
Удивительно — нежность в нем еще сохранилась.
****
Старший брат сердито сказал:
— Ты будешь здесь, понял? Следи за обстановкой, тоже важное дело. Если что — хватай ноги в руки.
Младший брат сердито промолчал.
— Все, пошел, — вздохнул Игорь и пошел.
— Прошу считать меня коммунистом, — пошутил он же, сделав шаг.
— Запомните нас веселыми… — прибавил он уже из подворотни, но эту шутку никто не услышал.
Игорь трусил, это было хорошо видно.
Александр подождал, пока удаляющаяся фигура окончательно исчезнет в унылой каменной пасти, и окинул взглядом оставленную ему обстановку. За чем надлежало следить, было не вполне ясным. Сточная канава, высокопарно именуемая «канал», несла в неизвестном направлении черные льдины и лениво плескала в гранит жидким дерьмом. Неповторимо пахло тем, что служило когда-то водой. Проезжая часть дороги ухмылялась тектоническими трещинами в асфальте. Редкие средства передвижения ковыляли мимо и задерживаться явно не собирались. Прохожих пока не было вовсе. Вдалеке виднелась машина, на которой они втроем добрались сюда, но интерес к ней никто не проявлял. Там дрыхла Жанна, не имеющая сил проснуться после предательского укола. Добрый доктор Андрей Петрович хорошо поймал девушку на свою иглу… А может, следовало наблюдать за странными окнами? Три в ряд — со включенным светом. Первый этаж. В одном стекло высажено вместе с рамой. Остальные окна в доме темны и безжизненны, а эти, которые на первом этаже, бесстрашно выставлены на всеобщее обозрение. Подойти и заглянуть? Но под ними кусты, плюс, очевидно, грязь, и плюс, очевидно, хрустящие под ногами осколки. К тому же высоковато там, и вообще — нельзя уходить от подворотни… Александр тоже трусил. Ничуть не слабее покинувшего место действия старшего брата.
