Лина усмехнулась. Закрыла дверцу шкафа, отошла к дивану.
— Жалость. Жалость и благотворительность, — еле слышно проговорила она, но Марк ее все-таки услышал.
— Не жалость! — Он резко оборвал ее, — Не жалость, а любовь и желание защитить.
— Спасибо, Марк, но я…
— Ты правильно сказала, я эгоист, — он развернул девушку к себе, — и я хочу тебя. Надолго. Навсегда. До конца твоей или моей жизни, понимаешь? И я взял тебя себе. Я не отпущу тебя, можешь не упрашивать.
Девушка тихо вздохнула.
— Ты вернешься со мной домой? — спросил тихо Марк.
Она отрицательно покачала головой.
— Нет, не вернусь.
Мужчина едва слышно простонал.
— Что мне еще сделать, чтобы ты мне поверила наконец?
Лина уселась на диван. Молчала, думала, вспоминала.
Есть ли смысл еще раз пробовать?
Или лучше вернуться к своему старому образу жизни до появления в ней понтифика?
Лина вспомнила, как счастлива она была, живя в доме понтифика, когда они по вечерам шутили и смеялись вместе, играли как маленькие дети. Как однажды ночью поспорила с Марком, что тот ее не укутает в одеяло, и через несколько минут, безудержно хохоча, выбиралась из плотно свернутого импровизированного конверта. Или как вошла тихо к понтифику, когда тот расслабленно лежал в ванной, и неожиданно для него включила холодную воду. Марк, ненавидевший ледяной душ, долго потом еще гонялся за девушкой по ванной комнате и брызгался на нее водой, а потом они вдвоем приняли душ, плавно перетекший в занятие любовью прям там, на мокром полу. И их ночи, страстные, опьяняющие, доводящие до безумия чувств, ночи, после которых Лина отсыпалась по полдня в его постели.
— Марк, — она взглянула на вампира, — Наши с тобой отношения начались с самого начала неправильно. Ты приказал, я подчинилась. Это неверно. Если ты так хочешь быть со мной вместе…
— А ты? — перебил он ее, — Ты сама этого хочешь?
Лина осеклась. Марк впервые поинтересовался ее желаниями.
Чуть подумав, она кивнула головой:
— Я предлагаю попробовать еще раз, еще раз начать. Но жить я пока буду у себя.
Он помолчал, обдумывая слова девушки, затем кивнул головой, соглашаясь с ее предложением.
— Знаешь, эта неделя без тебя была настоящим адом.
— Знаю, — по-доброму усмехнулась Лина, — Филипп приезжал уже в среду, просил, чтобы я вернулась, пока ты клан не «разогнал к чертям собачьим».
Марк тоже улыбнулся в ответ и ласково поцеловал Лину в губы.
Поцелуй прервал звонок телефона. Марк достал мобильный из кармана брюк и, выслушав сообщение, подтвердил коротким «Хорошо».
— Кто был? — поинтересовалась Лина.
— Филипп, он уже у подъезда.
— А зачем он звонил? — удивилась девушка.
— Решил предупредить заранее, что скоро будет, чтобы мы успели одеться, — Марк довольно улыбнулся, глядя, как смутилась Лина. Несмотря на проведенную неделю в доме понтифика, ввести ее в краску одним упоминанием о сексе между ними было элементарно.
Филипп вошел в квартиру, неся в одной руке большой объемный пакет, в другой что-то небольшое, завернутое в бумажную упаковку. В ответ на вопросительный взгляд Лины, он кивнул на высшего и пояснил:
— Я к нему домой ездил, костюм взял чистый. А тут, — он протянул девушке сверток, — Жак передал, говорит, эклеры, твои любимые. Он специально для тебя приготовил, просил передать, что очень ждет возвращения, ты даешь ему смысл в его работе.
Лина радостно улыбнулась. Эклеры! Жак специально приготовил для нее пирожные!
— Видишь, любовь моя, не только я жду твоего возвращения домой.
Пока Марк переодевался в чистую одежду, девушка ждала его вместе с Филиппом. Парень чувствовал себя неловко. С одной стороны, он очень хотел выразить Лине соболезнования по поводу ее прошлого, но с другой стороны, он не знал, как с этим подойти так, чтобы ее не обидеть.
— Ну что, вы в итоге помирились? — спросил он, чтобы хоть как-то начать разговор.
— Ну, клан разгонять он вроде не собирается! — задорно улыбнулась ему девушка и парень с облегчением выдохнул.
— Ну, слава Богу, а то я уж подумал…
— И что ты там подумал, мой ученик? — из комнаты вышел понтифик, застегивая на ходу манжет на рубашке.
— Подумал, как здорово, что у вас все наладилось, — мигом нашелся Фил.
