В клане таких не терпели.
— Какие у меня гарантии, что если я это сделаю, ты все уничтожишь? — тихо спросила девушка, уже догадываясь об ответе.
Вадим тихо засмеялся.
— Никаких, моя дорогая. Совершенно никаких.
— Но ведь ты можешь и ошибиться с публикацией документов. Тебе не поверят.
Вадим склонился к ней ближе.
— Я уже десять лет вплотную работаю с вампирами, они знают, что я веду все дела кристально честно. Как ты думаешь, кому поверят, увидев эти документы: мне, ни разу не замеченному ни в обмане, ни в махинациях, или тебе, молодой шалаве, без году неделя в клане? Я ведь навел о тебе справки, прежде чем звонить, многие удивляются, с чего бы вдруг Гай с тобой чуть ли не за ручку здоровается, а Марк вообще стал твоим опекуном. Он даже ввел тебя в Паноптикум, чтобы держать поближе к себе. Можно подумать, у тебя есть какие-то таланты!? — презрительно фыркнул мужчина, — И как ты думаешь, что понтифики сделают, когда увидят некоторые фотографии или сводки о приводах?
Девушка замолчала, пребывая в жуткой смеси страха и бешенства. Как будто все кошмары прошлого разом на нее навалились. То, что тогда показывал ей Вадим, стараясь спасти свою шкуру от длительного заключения, было на самом деле очень убедительно. И не знай она, что этого на самом деле не было, она бы сама поверила.
Или было?
Точно Лина не знала.
Что уж говорить про остальных?
Конечно, мнение понтификов ее интересовало больше всего. Гай сейчас с ней носится как с торбой, потому что надеется на раскрытие дара, но как только до него дойдет, что талант Алины так и останется в полузачаточном состоянии, или он просто устанет ждать, то ее вышвырнут из клана в тот же день. А то и вовсе убьют.
А Марк? Девушка боялась даже представить себе реакцию мужчины на содержимое сейфа Ланевского.
Хотя, если он вернулся к Магдалене, то максимум, что Лина получит от него в ответ, это презрение к падшей женщине, бывшей проститутке и алкоголичке. Какой она в итоге, судя по этим документам, и являлась.
Уж не говоря о том, что ее репутация среди всех знакомых будет вконец загублена.
Вадим следил за лицом девушки с огромным удовольствием. Ему нравилось наблюдать, как страх сменяет ярость, затем снова страх, и потом все закрывается глубочайшим отчаянием.
— Хорошо, я попробую как-то поговорить с понтификами, — устало согласилась Алина. — Не знаю, что получится…
— Дорогуша, — наклонился к ней Вадим, — Должно получится! Иначе ты знаешь, что будет!
…
Гюнтер молча наблюдал, как Ирина строит аркан защиты.
Работа женщины была настолько тонкой и виртуозной, что плетущееся кружево заклинания ощущалось лишь едва.
Недаром он пригласил именно ее: заметить и распознать наложенные магичкой заклинания всегда было сложно.
Парень встретил женщину в Варне, избавил от тайного наблюдателя, приставленного Елиазаром, и вместе они добрались до Бухареста.
— Ты мне скажешь все-таки, зачем тебе «Иллюзия свободы»? — спросила Ирина после того, как наложила последние штрихи. Встряхнула руками, перевела дух.
Заклинание, закрывающее человека или вампира от всех видов поиска, с одной стороны, было неплохим способом защиты, но с другой — если что стрясется с Гюнтером, помочь ему никто не сможет, так как просто не найдут. Слишком плотную завесу наложила на вампира магичка.
Гюнтер встал со стула, стоящего в центре окропленного водой круга, и потянулся.
— А зачем тебе знать? — он прищурился.
— Любопытно, — Ирина пожала плечами, — Мне нечасто приходится работать с такой мощной блокировкой.
— Ну, так и платят тебе столько нечасто, верно?
Ирина недовольно хмыкнула и стала складывать свои вещи.
— Ну, ладно, не хочешь говорить — не говори.
Она постаралась сделать невозмутимый вид, но было заметно, что женщине не понравился ответ вампира.
— Я же не спрашиваю, почему ты вдруг сорвалась с места и приехала сюда?
— Ты заплатил мне.
— Разве твои услуги плохо оплачивают в клане?
Ирина задумчиво хмыкнула. Понтифики, и правда, платили за работу хорошо, женщина могла не в чем себе не отказывать и полагала, что ее состояния хватит даже внукам. Но она хотела большего, она хотела реальной власти. Кем она сейчас является? Рядовым, пусть и сильным, магом Паноптикума. Всего лишь. Обязанным подчиняться и делать все строго по указке. И ни шагу в сторону. Ирина до сих пор с дрожью вспоминала наказание, которое ей назначил второй понтифик за наложенный на Ивана «Лакмус». А это возвращало ее к поводу приехать в Бухарест по зову Гюнтера.
